– Только это я люблю в тебе. Больше в тебе нет ничего подлинного. – Он зарылся носом в теплую, влажную ложбинку. Раздвинул отверстие, надавив большими пальцами, проник языком внутрь. Мальчик тут же приподнялся на локтях, изогнул спину, застонал, словно раненый слон.
– Пакет нужен? – спросил Калеб.
– У меня с собой рюкзак, туда сложу. Спасибо.
Тоби копался в белье, проверяя ярлычки. Калеб так и стоял в дверях. Да, он мог бы наброситься на него. Отсосать, отыметь, оттрахать – чем непристойнее, тем лучше. Но насилие тоже секс, а секс слишком легко перепутать с любовью. Он не любил Тоби.
– Чуть не забыл, – спохватился Тоби, разделяя пару носков и нащупывая дырочки – в отличие от Калеба, он протертых носков не носил. – Знаешь, кого я встретил?
– Кого?
– Угадай.
– Откуда мне знать? – вздохнул Калеб. – Собаку Шекспира?
– Почти угадал. – Он выдержал паузу. – Генри Льюса. Не глядя на Калеба, Тоби аккуратно свернул носки. Похоже, он посмеивался про себя.
– Генри пригласил меня на свой спектакль. Сегодня вечером. А потом обедом угостит.
Верить не хотелось, но Тоби никудышный лжец. Неужели, правда?
– Рад за тебя, – суховато отозвался Калеб. – Где вы познакомились?
– Он выступал на семинаре у нас в ГБ, а после лекции я подошел к нему с вопросом.
– Хотя бы не у «Кинко» – Калеб подцепил Тоби именно там, зачастил в это заведение, пока доводил до ума «Теорию хаоса».
Калеб смотрел сзади на шею Тоби, на белые полоски кожи пониже линии волос, изогнутые, как фигурные скобки. Нет, Тоби не удастся пробудить в нем ревность, твердил он себе. Генри Льюс! Генри Льюс, «веселая потаскушка». Не думал он, что Тоби может быть так жесток.
– Вот почему тебе срочно понадобилось белье. К свиданию готовишься?
Тоби резко обернулся.
– Фу, какая гадость! Вовсе не свидание – он пригласил меня на ужин.
– Припоминаю, чем закончился один такой ужин со сценаристом.
Здесь и закончился, в этой самой комнате. При свете дня легче. Или нет – ведь на следующее утро, когда они проснулись в одной постели, в незашторенные окна так же ярко светило солнце. Тоби не смутили сотни окон на другой стороне улиц, будто целая стена глаз, и плевать ему было, как соседи воспримут двух голых мужчин, выставленных напоказ в воздушной витрине. Он с удовольствием позировал обнаженным рядом с Калебом, и пусть весь город смотрит. Скромный, серьезный мальчик из Висконсина ничуть не стеснялся – это Калеб поспешил закутаться в одеяло, а Тони, потягиваясь, улыбаясь во весь рот, так и стоял у окна.
И комната внезапно показалась глухой, опустошенной, словно место преступления.
Тоби умолк, застыл неподвижно спиной к нему. Потом поспешно запихал свои вещи в рюкзак.
– Все, – сказал он, – не буду мешать тебе работать. Хоть бы скорее ушел – из его дома, из его жизни, подумал Калеб. Но еще не все.
– Я сейчас не работаю, – сказал он. – Выйдем на террасу. Вроде еще остались круассаны и кофе.
– Да? Ну что ж, мне спешить некуда. – Прихватив рюкзак, Тоби последовал за Калебом на террасу.
При ярком солнечном свете он выглядел уже не столь сексуально, поблек. От кофе Тоби отказался, но пирожное проглотил, едва присев к столу.
– Чуть не забыл! – спохватился он, слизывая последнюю сладкую крошку. – С днем рождения!
– До пятницы не поздравлять.
– Праздновать будешь в пятницу?
В голосе Тоби зазвучали неискренние, лицедейские нотки. Калеб терпеливо ждал – к чему он клонит.
– Да, – осторожно ответил он.
– Кто будет обслуживать?
– Не помню, а что?
– Я подумал, может, пригласишь меня официантом? Все-таки попаду на твой день рождения.
И он рассмеялся, будто на редкость удачно пошутил.
– Прикол, а? Попаду на твой день рождения – в качестве официанта.
– Не дури. Хочешь прийти на вечеринку – приходи. Никто тебя не гонит.
– Я думал, ты не хочешь меня видеть.
Не хотел, ясное дело, но кому охота раздувать сериальные страсти?
– Это я думал, ты не захочешь прийти. Что за радость смотреть, как бывший партнер общается со своими друзьями? Но если ты взялся разыгрывать из себя мазохиста – вперед!
– Я ничего не разыгрываю, Калеб! Говорю, как чувствую. Мне очень больно от того, что ты меня больше не хочешь. Но я принимаю эту боль. Я упиваюсь каждым мгновением. Пройду все до конца.
Несмотря на пафос и наигрыш, Калеб, к своему ужасу, готов был поверить Тоби.
– И поэтому ты встречаешься с Генри Льюсом?
– Я тебе уже сказал: это не свидание, а всего-навсего ужин.
– Если ты гоняешься за Льюсом, чтобы пробудить во мне ревность… – Калеб только головой покачал. – Пустое. Забудь про меня, займись им. Он того стоит. Известный человек, даже знаменитый. Великолепный актер. – Был, по крайней мере. – Гей, и не стесняется этого. Хорош собой. Ты мог бы сделать выбор и похуже. Он-то по-прежнему на коне.
Тоби поглядел на Калеба с откровенной злобой.
Да, я засранец, подумал Калеб. Но как тут быть?
– Слушай, приводи его на вечеринку! Звезда британского театра! Похвастаешься перед гостями. Все подумают. Тоби – счастливчик, бросил неудачника и поставил на победителя.
– Пошел к черту! – пробормотал Тоби. – Я не хочу Генри, мне нужен ты.
Калеб испустил вздох. Что, даже такое обращение не отпугнет Тоби?
– Со мной ничего не выйдет. Уж извини.
– Как ты не понимаешь, Калеб? Я люблю тебя.
– Знаю. Ты все время это повторяешь. Но я не люблю тебя.
– Почему? Что я тебе сделал?
– Ничего ты не сделал. Не люблю, и все тут. В этом нет ничего для тебя обидного.
– Знаю, почему. Ты любишь покойника.
На этот раз Калеб не взорвался, как при последнем разговоре с Беном.
– Бен умер шесть лет назад. Все это не имеет к нему отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108