Здесь сила Богини была особенно велика и наиболее
доступна ее друидам.
- Робин, ты должна напрячься изо всех сил. Ты ведь понимаешь, что
твоя молодость и отсутствие опыта делают нашу затею очень опасной для
тебя.
- Я все понимаю, наставница, - серьезно сказала Робин.
- Я никогда не разрешила бы тебе даже подумать об этом, если бы не
ужасные обстоятельства, в которых мы оказались. К тому же, я должна
признать, что ты унаследовала талант своей матери, поэтому я думаю, что ты
с нашей задачей справишься. Держи свой посох и слушай.
Робин поставила посох на землю и крепко сжала его правой рукой. Генна
что-то прошептала, обращаясь к Богине.
- Вспомни свои уроки, - заговорила громче Верховная Друида и снова
начала произносить заклинания. - Вспомни блестящие глаза, длинные легкие
кости - и перья. Подумай о клюве и когтях. Сосредоточься!
Робин хорошо помнила все уроки. Она представила себе могучую птицу,
которая сидела на коленях ее наставницы, и увидела каждую деталь ее
грациозного тела. Девушка даже не почувствовала, как волшебство
Матери-Земли изменило ее тело, - так сильно молодая друида
сконцентрировалась на своих внутренних ощущениях.
Робин заметила, что произошло, только когда потянулась, чтобы не
упасть. Разведя могучие крылья в стороны, она почувствовала, что ее ноги
оторвались от земли. Посмотрев по сторонам, она увидела Лунный Источник,
оставшийся далеко внизу. Снова и снова взмахивала она крыльями, чувствуя,
что Генна парит рядом с ней, и до нее стал медленно доходить смысл
происходящего.
Она превратилась в орла. Она летела!

Дни и ночи проводил в черном молчании Алексей, прикованный к каменной
стене своей камеры. С каждым днем безумие все ближе подкрадывалось к нему,
и у мага оставалось все меньше сил, чтобы бороться с ним.
Только спустя долгие часы после заключения Алексея в камеру, Синдр и
жестокий палач нанесли ему визит. Палач из Калимшана был мастером своего
дела. Он с большим тщанием ломал руки Алексея, позаботившись о том, чтобы
не осталось ни одной целой косточки.
Ужасная боль от этих ран разжигала в Алексее ненависть к Синдру.
Постепенно кости срослись, превратив его руки в уродливые клешни, которые
уже были неспособны производить заклинания. Когда они окончательно зажили
и боль прошла, у Алексея для утешения остались лишь темнота и одиночество.
Теперь, когда боль ушла окончательно, только ненависть заставляла его
продолжать борьбу за сохранение разума. И он холил и лелеял эту ненависть
в надежде, что когда-нибудь ему удастся удовлетворить ее. Он ненавидел
короля и Крифона: уверенность в том, что они его предали, не покидала
Алексея. И он ненавидел палача, сломавшего его руки.
Но более всего он ненавидел Синдра. Маг снова и снова думал о том,
как он уничтожит своего прежнего господина. Он наслаждался размышлениями о
смерти колдуна, долгой и ужасной, обдумывая различные способы, в
большинстве своем волшебные.
Но даже если бы он был способен владеть руками, он не мог произнести
заклинания, потому что Синдр поместил его камеру в конус молчания. Ни звук
падающего камня, ни отчаянный крик ужаса не могли нарушить абсолютной
тишины, навсегда воцарившейся в камере.
Некоторое время маг размышлял о том, почему Синдр заточил его в эту
камеру, вместо того чтобы сразу убить его, но потом он вспомнил зловещего
бога священника Хобарта и его кровавый алтарь. В жилах Алексея текла кровь
мага, и когда Хобарт возвратится, исполнив свою миссию в Корвелле, алтарь
Баала примет Алексея и его кровь.

- Добро пожаловать, путешественники!
Высокий человек ловко спрыгнул с ветки дерева в круг волшебного
света. Он был одет в коричневые штаны и длинную зеленую рубаху, а в его
отчужденном лице, частично скрытом большой рыжей бородой, не было
враждебности. Он снова заговорил:
- Вы должны быть осторожнее. Ездить в такое время через Дерналльский
лес!
Тристан посмотрел на лучников, кольцом окруживших его маленький
отряд. Ни один из них не сдвинулся с места.
- Возможно, вы будете настолько любезны, что обеспечите нас охраной?
- спросил он.
- Ха-ха! - сказал рыжебородый человек, делая широкий жест, словно
приглашая своих людей разделить его веселье. - Какой дерзкий парень! Я
таких люблю. Возможно, мы тебе даже оставим пару монет!
Тристан почувствовал некоторое облегчение. Это были обычные
разбойники, и им придется раскошелиться. Но зато маловероятно, что они
передадут его в руки королевских наемников. И в то же время перед ними
была не банда оборванных разбойников, а хорошо организованный отряд
опытных воинов, каждый из которых знал, что должен делать. К тому же,
среди них есть маги - яркий круг света был тому свидетельством. Эти люди
могли быть очень опасными - никаких сомнений тут не возникало.
- Ну, а теперь джентльмены, если бы будете настолько любезны, что
передадите нам свои кошельки, мы сможем завершить нашу столь приятную
встречу. Надеюсь, вы на нас не в обиде!
Тристан заметил, что Полдо помрачнел, и понял, что, скорее всего,
кошелек карлика туго набит золотом. Ни принцу, ни Дарусу, в общем-то,
нечего было терять, а вот карлик, наверняка, носил с собой всю выручку за
целый год скитаний. Тут Тристан вспомнил, что Полдо прихватил тяжелый
кошель офицера Алой Гвардии.
- Могу ли я спросить, сэр, чья казна разбогатеет от этих не слишком
честных доходов?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124