Приводя к перестройке всех качественных характеристик мышления, памяти и других психических функций, речь становится универсальным средством воздействия на мир, «...вместе со словом в сознание человека вносится новый modus operandi, новый способ действия» (43, с. 371). В сознании человека процессы мышления и воображения теснейшим образом связаны с речевой деятельностью, образуя специфически человеческий вид мыслительной деятельности – речевое мышление. Развитие речи тесно связано и с другими психическими процессами. Так, включаясь в процесс восприятия, она делает его более обобщенным и дифференцированным; вербализация запоминаемого материала (фиксирование наглядно-чувственных представлений посредством соответствующих слов-определений, слов-понятий) способствует осмысленности запоминания и воспроизведения; чрезвычайно важна роль речи в организации и развитии функций внимания, при регулировании человеком своего поведения и т. д.
С другой стороны, невозможность использовать язык и речь в онтогенезе психики или ограничение в его использовании приводят к задержке, дефициту и искажению многих сторон психического развития (что, например, наблюдается у детей с врожденной или рано приобретенной глухотой, детей с рано приобретенной афазией, детей с алалией и в других случаях отклоняющегося развития).
В свою очередь, имеющиеся у определенных групп детей с ограниченными возможностями развития разного рода нарушения психики (и прежде всего – нарушения интеллектуального развития), как правило, ведут к задержке или патологическому нарушению усвоения ряда компонентов языка (прежде всего – семантического, синтаксического и лексического).
Что касается уже сформированных РД и психики, то язык, как хорошо известно, очень часто употребляется в психической деятельности – в разных ее формах и на различных этапах ее осуществления. Многие акты общественной деятельности, основанные на психической деятельности, без языка и речи (РД) состояться вообще не могут (например, законы и законоположения, молитвы, клятвы и др.). Сама же речь и использование языка вне психической деятельности невозможны; любой речевой (языковой) акт психическая деятельность «начинает», «продолжает» и «заканчивает», оценивая при этом результаты речевой деятельности. Язык (если это необходимо индивиду) органически вписывается в психическую деятельность и обслуживает ее. Образно говоря, язык – слуга неязыковой (в т. ч. психической) деятельности.
Нельзя не учитывать и то обстоятельство, что процесс порождения речи представляет собой переход от смысла, который существует в «образной форме» к тексту, который существует в языковой, знаковой форме, а процесс восприятия речи представляет собой переход от текста к смыслу.
Итак, общим положением является то, что язык и психика теснейшим образом связаны, причем эти связи многогранны и неоднозначны.
Основная функция психики — отражение действительности в «образной форме». Психика человека, будучи целостным образованием, вместе с тем включает в себя психические процессы (ощущения и восприятие, память, мышление и др.), состояния и чувства, основополагающие свойства личности (дух, душу, мировоззрение, социальную направленность, устремления, способности и другие составляющее «высшего уровня» личности, а также характер, эмоции, волю, темперамент и т. д.).
Язык (в том числе – обыденный или идиоэтнический язык), как уже указывалось выше, есть знаковая система, предназначенная для осуществления коммуникации и многогранной психической деятельности.
Психика «являет себя» в образах. Образы прямо или опосредованно связаны с объектами – «оригиналами» из окружающей действительности. В образах так или иначе отражаются свойства и отношения, характерные для этих объектов.
Язык же «являет себя» и в знаках. Знаки выступают заместителями образов предметов и их отношений. В самом знаке (точнее, в его экспоненте, звукокомплексе) не содержится никаких сведений о действительности (идеальной или материальной).[156] Знаки – условные заместители образов. Знаки лишь отсылают к образам и их отношениям.[157] Например, в самом знаке «стол» (а именно в его экспоненте) как последовательности звуков [s], [t], [о], [1] не содержится никаких сведений о столе, а именно о его структуре (форме столешницы, количестве ножек, высоте и т. д.), о его «индивидуальной» функции (столовый, разделочный, кабинетный, хирургический и т. п.), а также о нашем многообразном личностном отношении к «абстрактному» столу или к столу «конкретному», тому, который сейчас находится в поле нашего восприятия (значим он для нас или нет, удобен или неудобен и т. д.).
Знак (экспонент[158] ) «стол» лишь отсылает к определенному образу в определенной ситуации деятельности. Это в равной степени относится к любому другому значимому слову, скажем, к слову «красота», где в последовательности звуков (или букв) никакого понятия красоты не содержится; но это слово отсылает нас к понятию «красота», которое сформировалось в нашем жизненном опыте и закодировано в памяти в сложной образной форме.
В настоящее время ряд ученых сходится во мнении, что знания закодированы не в языковой форме знаков языка, а в форме «фреймов»,[159] стоящих за значением слов «семантических сетей» и предикативных отношений[160] (133, 216, 227 и др.).
Вероятно, человек в своей речевой деятельности использует все три перечисленные формы кодирования информации об обозначаемом в речевых высказываниях.
Говоря о соотношении психики и языка, не нужно забывать с том, что язык – это прежде всего средство деятельности (речевой и мыслительной), задача которой состоит в реализации потребностей личности (витальных и духовных).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148