— Какого он размера?
— Двадцать квадратных метров.
— Резать будем, покроем арбы с цементом.
— Резать? — вскричал Дараселия.— Ты что, с ума спятил?
— Да, да, да, разрежем на куски, чтобы цемент не промок,— нетерпеливо повторил Лонгиноз.
— Для твоего проклятого цемента брезент искромсать, да? — кипятился Дараселия.
Яркая вспышка молнии осветила разгневанное лицо кладовщика.
— Эх ты, олух! — взорвался Лонгиноз.
— Что-о-о? — вконец взбеленился Буху.
— Тетеря ты, вот что. Цемент этот не мой, так же как и брезент не твой, понял?
— Оно-то так, но за брезент несу ответственность я! — поумерил свой пыл кладовщик.
— А за цемент кто ответит?
— За цемент — ты, а за брезент — я.
— Глупости говоришь, Бухутия, ослиная твоя башка.
— Какой я тебе Бухутия, Буху меня зовут, ясно? — вновь взорвался кладовщик.— И попрошу не оскорблять. Не выводи меня из себя, Лонгиноз, иначе несдобровать тебе! — рявкнул кладовщик.
— Глупости говоришь, Бухутия, тупица ты эдакий,— не обращая внимания на угрозы, продолжал Лонгиноз.— Не твой брезент, не твой, понял?
— Ты посмотри на него! А чей же, я тебя спрашиваю?
— «Чей, чей»! Народный он — вот чей, государственный, уразумел теперь, а? Грош цена твоему брезенту, а цемент для стройки дороже миллиона, пораскинь мозгами, Бухутия.
— Не Бухутия я тебе, слышишь? — угрожающе сжал кулаки Дараселия.
Снабженец понял, что ни силой, ни угрозами брезента он не получит, и решил сменить тактику.
— Буху... Миленький мой толстячок Буху. Вот так ты нашу дружбу ценишь, да? Ты ведь головастый мужик, посуди сам: какое богатство корове под хвост мы бросаем, пойми же ты наконец! — ласково уговаривал кладовщика Лонгиноз.
Вновь блеснула молния и прогрохотал гром.
— Бог ты мой! Пришла моя погибель! — как ужаленный подпрыгнул Лонгиноз.— Как припустит сейчас... Так где же брезент?
— Вон он, в углу,— смягчился кладовщик.
Лонгиноз привел на склад двух аробщиков. Втроем они
быстро расстелили брезент по полу и ловко разрезали его ножами по размеру арбы. Потом скатали куски брезента и взвалили их на спины.
— Погрузим на мотоцикл,— распорядился Лонгиноз.
— Да его же от силы арб на десять хватит, не больше. А что с остальными делать?
— Бурками покроем,— мгновенно принял решение Лонгиноз.
— С аробщиков снимешь, а цемент покроешь, так, что ли? — недоверчиво переспросил Дараселия.
— Вот именно. А не хватит бурок, шкуру с себя сдеру, а цемент накрою, ясно? Теперь ты хоть понял, что для нас значит цемент,а?
Снова загрохотал гром, и молния голубым сиянием озарила успокоившееся лицо Лонгиноза.
— Была бы у меня твоя голова, Лонгиноз, разве я на складе бы сидел? — сказал Дараселия и тут же встрепенулся: — Что же ты стоишь? Беги, беги, а то сейчас ка-ак польет!..
Спиридон Гуния сидел за своим столом в конторе строительства Коратского массива. Перед ним стоял демобилизованный солдат, неловко мявший в руках шапку. Было заметно, что он отвык от гражданки и не знал, как себя держать. Смуглое, от природы энергичное и волевое его лицо было черным от загара.
— Вы в танковых войсках служили? — спросил Спиридон Гуния.
— Так точно.
— Вот и прекрасно, — обрадовался Спиридон.— Нам позарез требуется помощник драгера.
— Это то, что мне нужно.
— Фамилия?
— Нодия.
— Имя?
— Бондо Иосифович.
— Можете прямо с утра приступать к работе. А теперь идите в шестой барак и спросите Фариу Джохадзе. Он вас устроит. В шестом бараке у нас общежитие.— Спиридон написал направление.— Это отдайте Джохадзе. Перед работой зайдите в отдел кадров, вам скажут, куда пойти и где найти драгера. Драгеры у нас в соцсоревновании участвуют. Вы, надеюсь, знаете, что такое соцсоревнование?
— Об этом вся страна знает. У нас в части мы тоже соревновались.
— Ну и отлично! А ваш драгер хороший парень. И работает что надо. Надеюсь, вы его не подведете.
— Постараюсь, товарищ начальник,— по-военному вытянулся Бондо, четко повернулся и вышел из комнаты.
...Утром начальник отдела кадров Лаврентий Самхарадзе направил Бондо на стройку в сопровождении Гудуйа Эсванджиа. Бондо еще издали увидел в кабине экскаватора Учу. «Нет, мне показалось, наверное»,— подумал Бондо и прибавил шагу. Теперь он отчетливо увидел в кабине Учино лицо. Бондо решил было повернуть обратно, но тут его заметил Уча. Бондо заколебался, не зная, что делать.
— Чего ты встал, вон он, экскаватор Учи Шамугия,— сказал Гудуйа.
— Учи Шамугия? Если бы я знал...— упавшим голосом произнес Бондо. «Нет, не годится возвращаться назад. Он еще подумает, что я его испугался». И Бондо быстрым шагом направился к экскаватору, так быстро, что Гудуйа отстал.
Уча с изумлением смотрел на приближающегося Бондо, смотрел и не верил своим глазам. Но это действительно был Бондо Нодия, стремительно шагающий к экскаватору. Уча выключил двигатель, выпрыгнул из кабины и направился навстречу Бондо.
Остановившись, они одновременно и быстро смерили друг друга взглядами. Гудуйа перехватил их взгляды и приготовился в случае чего встать между ними.
— Здравствуй,— Бондо первым нарушил молчание.
— Ну, здравствуй,— настороженно ответил Уча.
Гудуйа облегченно вздохнул.
— Я Бондо Нодия,— сказал Бондо.
— Знаю.
— Каким же это образом?
— Еще бы не знать... У тебя такой домище... И мандарины что надо...
Бондо догадался, что его вороватое подглядывание там, у калитки, не укрылось от Учиных глаз. Чтобы скрыть неловкость, Бондо быстро заговорил:
— За ними глаз да глаз нужен. Тогда они «что надо».
— В тот день глаза твои чем-то другим были заняты,— поддел его Уча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125