Однако
жених был только один, первый и последний, ибо прабабушка
совершенно неожиданно вышла замуж за первого, кто посватался, -
за будущего моего прадеда.
Роман их был замечателен более всего тем, что его просто не
было... Прадед мой, молодой тогда офицер, следовал к месту
службы с приятелем; вот тот и предложил сделать небольшой крюк с
тем, чтобы навестить "одного старого служаку", с которым его
(приятеля) отец близко сошелся в Крымскую кампанию. Звание героя
Севастополя тогда еще производило впечатление, прадед
согласился, и они покатили.
В тот день в имении были гости: сосед с двумя дочерьми,
прехорошенькими барышнями, какая-то дальняя тетушка, так что к
обеду собралось целое общество. Прабабушка моя, странно долго
прокопавшаяся в своей комнате, к столу вышла самой последней,
когда уже все сидели на своих местах. Разговор шел веселый, но
прабабушка, смущенная своим опозданием, участия в нем почти не
принимала. Тем более неожиданным было то, что за чаем - даже не
после - будущий прадед мой встал и обратился к хозяину дома с
официальным предложением, касающимся его дочери. Хозяин, всю
жизнь считавший себя солдатом и ценивший доблесть во всем, тут
потерялся, но, не желая скандала, решил было обратить дело в
шутку и сказал, что к разлуке с дочерью никак не готов, что
кроме дочери у него есть и сын, что он и сам еще хоть куда и
потому надо бы сначала разрешить некоторые имущественные
вопросы. На что дерзкий жених ответил, что он собирается
жениться не на имуществе, а на Ольге Александровне и, стало
быть, имущество его не интересует. Тут наступила нехорошая
тишина, и скандал точно бы случился, если бы Ольга Александровна
не поднялась и не сказала, что она принимает предложение.
Свадьба сладилась скоро, и прабабушка из отцовского дома уехала.
Разлучаться с мужем она не любила настолько, что во время
Русско-турецкой войны сестрой милосердия хотела ехать в
Болгарию, и только рождение старшей дочери помешало
осуществлению этих планов. Впрочем, ждала она сына и
намеревалась назвать его Михаилом в честь генерала Скобелева.
Портрет молодого генерала некоторое время стоял у нее в
кабинете, и она сама убрала его после того, как прадедушка с
чувством заметил, что Михаил Дмитриевич был замечательно
красивым мужчиной.
Прожили они в полном согласии, и хотя у прадеда характер был
крутоват, с супругой он никогда не спорил и соглашался с нею во
всем.
Один только раз прадедушка вступил в противоречие с женой: по
поводу Талиного замужества, да и то не сразу. Генерал в
отношениях с дочерьми был необыкновенно мягок, сговорчив и
уступчив, и то, что Таля была его любимицей, никого не
раздражало: особое проявление отеческой любви вроде того, что
генерал только ей доверял набивать себе папиросы или варить для
него вишневое варенье, всегда были предметом добродушного
подшучивания. Так же как пристрастие Кузины Сони к Владиславу
Донатовичу, мужу Елены, старшей генеральской дочери. Соня
добровольно и с видимым удовольствием чистила, белила и холила
его белоснежную форму - Владислав Донатович, красавец и военный
врач, был щеголем и, что касалось одежды, ужасным педантом. Одно
время генерал даже называл его "наш английский джентельмен",
правда до тех пор, пока однажды за обедом генеральша, поправляя
смуглой рукой черные локоны на висках - что являлось безусловным
признаком ее неудовольствия, - не сказала, что русского офицера
именовать англичанином нелепо - он, слава богу, русский офицер.
Тут надо сказать, что Соня кровной родней никому в семье не
была, и ее домашнее имя Кузина Соня не обозначало степени
родства, наоборот, определенным образом подчеркивало степень
дальности; просто Соня росла в этом доме, звала маму - мамочкой,
Наталью Сергеевну и Леку - соответственно Талей и Лекой, генерал
и генеральша относились к ней точно так же, как к своим дочерям,
тем более что Соня, черноглазая и темноволосая, была явно на них
похожа. Генерал под настроение любил сказать, что у него
поистине грозная армия - пять красавиц в доме.
Когда Виктор Александрович посватался к Тале, ей было
восемнадцать лет. Прабабушка не решилась дать ответ немедленно,
к тому же выяснилось, что семейство жениха с его выбором не
согласно. Это рассердило генеральшу, и она, не сказав ни да, ни
нет, оставила вопрос открытым. Жених перестал появляться в доме,
Таля никаких чувств не выказала, но на протяжении восьми лет
отказывала всем иным женихам весьма любезно, но совершенно
решительно. Виктор Александрович, отправляясь на Японскую войну,
зашел попрощаться с Талей и всем семейством, но о свадьбе
никаких разговоров не завел. А в следующий раз пришел уже в 1907
году - после печальной войны и тяжелого ранения. Генеральши и
Тали дома не было, но дома был генерал, который встретил гостя
необыкновенно ласково. По свидетельству Сони и Леки,
присутствующих при встрече, генерал был само очарование; Соня
даже говорила, что "он был просто душка", - но это уже не при
генеральше.
Прадедушка сказал, что он всегда был согласен на этот брак и что
сердечно рад, что бог посылает ему столь достойного сына.
Прабабушка, вернувшись, застала мужчин чрезвычайно довольными
друг другом и договорившимися обо всем, кроме "дамских кружев".
Прабабушка поначалу онемела, но очень скоро присоединилась к
общей радости и потом все время до самой смерти утверждала, что
добрее Наташиного мужа в жизни своей никого не встречала.
До начала следующей войны Таля успела родить двоих детей -
погодков, мальчика и девочку, золотоволосых и зеленоглазых - в
отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21