Он всю жизнь работает не покладая рук. А ради чего? Ради того, чтобы быть на равных с такими людьми, как Метьюны.
Макквин встал, крепко протер лоб полотенцем, потом достал из портфеля кашне и обмотал шею. Вот так-то лучше. Может быть, вопреки ожиданиям, он на этот раз и не подхватит простуду.
Макквин снова сел и скрестил ноги. Собственно, раз все продумано, особенно беспокоиться не о чем. Глупым затеям Хетер он ходу не даст. Это решено. Пусть Поль Таллар даже социалист, но и социалисты не могут жениться без денег. А откуда возьмутся деньги, раз у человека нет работы? Дженит позаботится, чтобы Хетер, если она решится на какие-нибудь безумства, перестала получать на карманные расходы. Значит, * хмыкнул Макквин, довольный собственной дальновидностью, Поль Таллар должен получить работу! Макквин намерен действовать совершенно честно. Он постарается сделать для парня все, что возможно. Есть одно местечко в Британской Колумбии. Получив его, Поль может считать себя счастливчиком. Будет работать вовсю, так лет через десять сможет подумать и о женитьбе. Только не на Хетер! Нет, нет! Когда между ними окажется три четверти континента, Хетер и сама быстро опомнится. Придет время, она еще скажет Макквину спасибо за то, что он для нее сделал. Так они с Дженит и решили.
Макквин взял газету и погрузился в чтение. Минут через пять газета полетела на пол. Какой-то кошмар! Такому мерзавцу, как этот Гитлер, только палец покажи, он откусит всю руку. Если разразится мировая война, деньги нигде не спрячешь. Правительство так или иначе приберет их к рукам.
Больше всего Макквина выводила из себя полная неопределенность, он ни в чем не чувствовал уверенности. Вот год назад все было ясно. После Мюнхена Маккшин понял: мистер Чемберлен показал Гитлеру, что такое настоящий государственный деятель. А теперь? На прошлой неделе Чизлетт доверительно сообщил Макквину, что, если начнется война, правительство не позволит деловым людям использовать ее в своих интересах. Видно, положение хуже некуда, если такой человек, как Чизлетт, настолько забылся, что вылез с подобным разговором. Ведь если бы его слова услышали те, кому не следует, их можно было бы ох как истолковать! Если уж суждено быть войне, Мак-квин готов благодарить бога за то, что премьер-министр знает свое дело и умеет держать язык за зубами.
В поисках чего-нибудь менее огорчительного Мак-квин развернул еженедельник. На первых же двух страницах ему разъяснили, что подлинная причина мирового кризиса заключена в корысти разложившихся капиталистов. Они-де запутались в собственных интригах. Предали и продали Манчжурию, Абиссинию и Чехословакию, а теперь подорвались на своей же мине.
В бешенстве Макквин отшвырнул журнал в угол купе. Нет, поистине, куда смотрит Конная полиция? Подобная ересь не должна попадать в Канаду. Значит, и он разложился, так, что ли? И поддерживает Гитлера и Муссолини против большевиков? Посмел бы кто-либо из социалистов [выступить с подобным обвинением в суде. Он, Макквин, всю жизнь работал, как каторжный, копил деньги, не пил, не гулял с женщинами. Если уж кого винить, так в первую очередь социалистов. Ведь Гитлер и сам социалист. Он всегда себя так называет и спорит со всеми, кто с этим не соглашается.
Макквин разъярялся все больше. Пусть только Гитлер еще что-нибудь выкинет! Пусть только посмеет! Макквин ощущал, как где-то глубоко в его душе оживает боевой дух его предков шотландцев.
49
В понедельник утром Макквин появился у себя в кабинете еще до половины десятого и, не тратя времени даже на то, чтобы просмотреть почту, приказал секретарю разыскать по телефону Поля Таллара и предложить ему явиться в контору в одиннадцать сорок пять.
Четыре года назад умерла мисс Дрю, и с тех пор Макквин всегда был недоволен тем, как ведутся его дела* Он нанял и уволил одного за другим трех секретарей, Сейчас эту должность занимал молчаливый, преждевременно облысевший мужчина, которому, судя по всему, туго пришлось во время депрессии. Он справлялся лучше прежних, но и о нем Макквин был невысокого мнения.
Макквин взял «Газетт», просмотрел заголовки и убедился, что новости хуже вчерашних. Он уже готов был отправить газету в корзину, когда появился секретарь.
— Ну, Хадсон, что скажете?
— Я говорил с мистером Талларом, сэр. Он сказал... он сказал, что занят и прийти не может.
Маюсвя**, не понимая, воззрился на Хадсона.
— Вы объяснили, кто хочет его видеть?
— Конечно, мистер Макквин, объяснил. Позволю себе сказать, сэр, что ответил он мне очень резко.
Макквин хмыкнул.
— Позвоните ему еще раз. Когда он возьмет трубку, немедленно соедините со мной.
Хадсон бесшумно удалился, выскользнув из дверей на цыпочках. Макквин снова хмыкнул. Этот Хадсон сам и письмо-то отправить неспособен, на все ему нужны особые указания. Макквин всегда говорит, что люди, потерявшие работу во время депрессии, никуда потом не годятся, уж очень они изверились в себе.
Зазвонил телефон, и Макквин взил трубку. Какое-то время он говорил самым доброжелательным тоном, а потом стал хмуриться, поскольку ничего, кроме односложных ответов, не получал. Макквина охватило такое раздражение, что ему потребовалось призвать на помощь всю свою волю, чтобы не сбиться с отеческого тона, когда он вторично предложил Полю место. Прошло еще несколько минут, и в кабинет на цыпочках снова вошел Хадсон, держа в руке какую-то записку. Макквин знаком приказал ему положить записку на стол.
— Книгу о Канаде? Дорогой мой... не лучше пи сначала как следует ознакомиться со страной?
Слушая, что отвечает ему Поль, Макквин скосил глаза на записку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162