Когда в 1867 г. образовалась Канадская конфедерация, получившая статус доминиона, единственная статья ее конституции, косвенно отражавшая двунациональный характер государства — право выступать в парламентских прениях на французском языке,— создавала лишь иллюзию национального равенства. Она ничего не меняла ни в социально-экономическом, ни в правовом положении Квебека. Равноправие франко-канадской нации не нашло признания и в конституции 1982 г., принятой после того, как Канада получила государственный суверенитет. Квебек по-прежнему рассматривается в ней как одна из провинций Канады, хотя и имеющая языковую специфику.
Таким образом, англо-канадская нация с самого начала формировалась как нация господствующая, а франко-канадская — как нация ущемленная, не получившая равного положения и статуса, что повлекло за собой многочисленные конфликты. Вместе с тем следует заметить, что черты буржуазного национализма были в равной мере присущи национальному самосознанию и той и другой стороны. Националистическим по своей сути было возникшее в 1870-е гг. движение «Канада прежде всего». Поставив вопрос о национальной консолидации, идеологи движения свели его к вопросу о становлении англо-канадской нации, созданию некоей монолитной общности из весьма пестрого по этническому составу и религиозной принадлежности (в отличие от Квебека) англоязычного населения страны, представленного англичанами, валлийцами, шотландцами, ирландцами, американцами. Идеи англосаксонского превосходства, во многом питавшие движение «Канада прежде всего», позднее переросли в откровенный джингоизм, который определил платформу Лиги имперской федерации, созданной в 1884 г. Но не менее националистической по духу и крайне реакционной по содержанию была организованная в Квебеке на рубеже веков молодежная Католическая ассоциация с программой, ориентированной на клерикализм и сословно-иерархическую систему. Все это порождало конфронтацию при решении любых внутриполитических и внешнеполитических проблем, шла ли речь о канадском Западе, который пытались объявить сферой освоения исключительно англо-канадской нации, или об участии Канады в англо-бурской войне, когда англо-канадская буржуазия развернула шумную кампанию имперской солидарности, а Квебек подписал петицию протеста.
Процесс консолидации двух канадских наций оказался и долгим, и трудным в силу ряда обстоятельств: их неравноправного положения в конфедерации, тесной связи интересов англо-канадской буржуазии с метрополией, наконец, ограниченного государственного суверенитета — только в 1982 г. британский парламент принял закон, прекращавший действие законодательных правомочий Великобритании в отношении Канады. И тем не менее вступление страны в XX в. было отмечено растущим чувством принадлежности к общей родине. В области политической мысли это нашло отражение в платформе А. Бурассы, выдвинувшего идею «канадизма», объединения двух наций — основателей страны («все мы — канадцы») на основе обеспечения внешней свободы и внутренней автономии. О пробуждении общенационального самосознания свидетельствует и развитие канадской литературы.
Сколь ни различались культурные традиции, на которые опирались англоязычные и франкоязычные писатели Канады, они неизбежно сталкивались с проблемами, общими для всей страны, и, более того, часто интерпретировали их в одном и том же плане. Исторические судьбы канадских фермеров, индустриализация и ее последствия, проблема поколений — все эти темы широко представлены как в англо-канадской, так и франко-канадской литературе XX в. Характерно, однако, что разрабатывались они преимущественно на «своем» национальном материале. Что касается вводимых иногда персонажей «противоположной» национальной принадлежности, то их трактовка не выходила за рамки стереотипов, которые свидетельствовали скорее об отчуждении, нежели взаимопонимании. В романе «Два одиночества» Макленнан разрушил эти стереотипы и предпринял единственную в своем роде попытку дать всесторонний анализ причин, порождающих межнациональные конфликты, и найти путь их преодоления.
Потомок шотландцев, вытесненных со своих земель англичанами и эмигрировавших в Канаду, Хью Макленнан (родился в 1907 г.) провел детские и юношеские годы в Галифаксе, портовом городе на побережье Атлантического океана, административном центре провинции Новая Шотландия. После окончания университета, где он изучал историю древней Греции и Рима, Макленнан продолжил занятия в Оксфорде, а затем в Принстоне. Именно там, вдали от родины, он впервые задумался над вопросом, что значит быть канадцем. Он убедился, что англомания, столь характерная для определенной части канадского общества, отнюдь не вызывает ответных чувств у англичан, а «комплекс превосходства у американцев... превосходит все, что когда-нибудь видел мир». С другой стороны, он понял, что «никогда до сих пор не думал о себе как о канадце. В Новой Шотландии мы были новошотландцами... а канадцами становились, когда искали работу, или обращались за паспортом, или когда начиналась война и правительству нужна была армия. Но даже тогда нам говорили, что в нас нуждается Англия, а не Канада».
В этих размышлениях уже обозначились контуры центральной темы будущих романов Макленнана: «...Одна из самых важных целей в жизни каждого отдельного человека — самосознание. Эта же цель равно важна и для нации... Она, эта цель, достигается путем длительных изысканий, постоянного изучения, искренности и готовности видеть как хорошее, так и плохое».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162