Своим обычным шагом он поднялся по лестнице, Кэтлин следовала за ним. Он начал медленно и спокойно раздеваться, а она, стоя рядом, подбирала и складывала снятую одежду. Раздевшись, Атанас с удовольствием лег в прохладную постель и закрыл глаза. Кэтлин погладила ему лоб, и он услышал, как удаляются ее шаги, как тихо закрывается дверь.
Было приятно снова остаться одному. В какой-то миг Атанас сильно испугался оттого, что у него поднялось давление. Но ничего, он еще не собирается умирать. Сейчас он заснет, и утром проснется здоровым. Умирать сейчас нельзя, слишком много нерешенных вопросов. Если он сосредоточится и хорошенько над ними поразмыслит, все уладится. По серым губам скользнула упрямая улыбка. Нет, он еще не сломлен! Впереди его ждут перемены, и он будет сам руководить ими, он не сдастся, его не остановят детские мысли о собственной вине. Нет, он не сломлен, и сломить его никому не удастся.
21
Земля высохла, и Поль после обеда помогал Бланшару окучивать картошку. Он трудился три часа без передышки, и когда Бланшар велел кончать, руки у Поля оказались сплошь в волдырях. Они вдвоем пошли на кухню, и Жюльенна угостила Бланшара пивом, а Поля ячменным отваром. Бутылка с пивом и кувшин охлаждались в колодце под крышкой, и в жаркой кухне они запотели. Жюльенна дала обоим оладьи с яблоками, и Поль так налег на них, что за ужином ничего есть не захотел, а выпил только стакан молока.
Сразу после ужина, очень усталый, он отправился спать и, растянувшись на спине, заложил саднящие руки за голову. Сам не зная почему, он чувствовал себя счастливым. Ему нравилось в комнате брата, куда он переселился всего неделю назад, ведь она была больше, чем его собственная. Комната Мариуса была оклеена блестящими белыми обоями с птичками на бордюре, и оттого, что повсюду лежали вещи брата, Поль чувствовал себя взрослей. В одном углу стояло ружье, на стене висели на гвозде индейские снегоступы.
В шкафу до сих пор оставались костюмы и свитеры Мариуса, его чемодан и спальный мешок, который он осенью иногда брал с собой на охоту. Над кроватью висело бронзовое распятие, а напротив был алтарь со свечами и крестом. С картины, висящей рядом с портретом Мари-Адели, смотрел Христос в терновом венце и с каплями крови на лбу. Кроме изображений святых, которые висели у Жюльенны на кухне, это была единственная такая картина в доме.
Поль улегся в постель с двумя книжками: с «Тремя мушкетерами» на французском и с «Островом сокровищ» на английском. «Остров сокровищ» ему всего несколько дней назад дал капитан Ярдли, и Полю очень хотелось прочесть эту книгу, потому что в ней рассказывалось про море. Но хоть Поль и говорил по-английски так же свободно, как по-французски, оказалось, что при чтении понимать английские слова очень трудно, ведь как они пишутся, он еще не знал. Ну а в этот вечер Поль так устал, что читать не мог. Он лежал, но не спал, хоть уже начало смеркаться и ласточки одна за другой стрелой проносились мимо окна. Они свили себе гнездо под карнизом, вот почему Поль и хотел переселиться в комнату брата, да и реку отсюда было лучше видно.
Когда совсем стемнело, он услышал, как открывается дверь и, повернув голову, увидел мать. Она держала на руках кошку. Кэтлин, мягко шелестя юбками, прошла через комнату и улыбнулась, увидев, что сын не спит. Она присела на край кровати, та прогнулась, и Поль перекатился к матери под бок. Кэтлин положила кошку рядом с ним.
— Вот, принесла тебе Мину,— сказала она.— Только отцу не говори.
Поль засмеялся, сел и попытался схватить кошку. Мину увернулась от него и уселась в ногах кровати спиной к Полю и Кэтлин. Поль снова лег, и мать положила руку ему на лоб. Когда Кэтлин склонилась над сыном, его обдало слабым запахом духов, и, вдыхая этот аромат, Поль думал, какая мать красивая, и чувствовал себя радостно и покойно.
— Где ты была, мама?
— У отца. Он сегодня очень устал и очень обеспокоен.
— Взрослые всегда устают и беспокоятся, да?
— Ну что ты! Просто твой отец занимается очень важными делами, из-за них он и тревожится.
Поль с минуту обдумывал ее слова.
— Мама, а Мариус не рассердится, что я занял его комнату?
— Конечно, нет! С чего ты взял?
— Он бывает ужасно сердитый,— и помолчав, Поль спросил:— Мама, а что, у Мариуса неприятности?
— Да нет, с ним все благополучно. Он теперь уже взрослый.
— Но он же не приезжает домой. Не видится с папой. Почему он папу не любит?
— Не выдумывай! И вообще перестань ломать себе голову из-за всего этого. Обещаешь? Маленькие дети не должны много думать.
— Но...
— Мариус уже взрослый и умный, а со взрослыми, умными людьми ничего плохого случиться не может.
Поль снова подумал над ее словами, его карие глаза были серьезны.
— Значит, плохое может случиться только с маленькими?
Мать улыбнулась, взяла на руки кошку и прижалась щекой к ее пушистому боку, а кошка удобно устроилась у нее на плече. Потом Кэтлин осторожно опустила Мину на постель в ямку возле коленок Поля и стала гладить ее, приговаривая:
— Спать пора, спать пора, и Мину пора, и тебе. Закрывая глаза, Поль еще чувствовал у себя на лбу
руку матери. Кэтлин посидела, пока дыхание сына не стало размеренным, потом нагнулась, коснулась губами его лба и на цыпочках вышла.
Весь дом уже крепко спал, когда Полю начало сниться, что он видит в небе крест, на кресте Христос, и от него льются на землю потоки божественного света. Но на земле под этим сиянием все темно и с грохотом вершится что-то страшное. Потом грохот прекратился, тьма раздвинулась, как занавес, и из кустов, покрывающих землю, появились солдаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162