Здесь вращается внутренний ствол, причем
волокна, похожие на мускулы, вращают его быстрее, чем летягу. Дальше. Если
дерево хочет ускорить ход, оно немного замедляет вращение внутреннего
ствола, и разница передается внешнему стволу. А когда дереву хочется
двигаться медленно, оно как бы отдает часть внешнего вращения внутреннему
стволу.
Паллис тщательно составлял фразы, чтобы они звучали понятнее. В его
мозгу мелькали смутные, фрагменты из лекций Ученых: инерция, сохранение
углового момента...
Наконец пилот, пожав плечами, сдался.
- Знаешь, я не могу объяснить тебе лучше. Ты понял?
Рис кивнул.
- Кажется, да.
Казалось, как ни странно, что парень удовлетворен ответом. Паллис
вспомнил, что именно так смотрели Ученые, с которыми ему пришлось
работать. В их глазах было удовлетворение от понимания природы вещей.
С края дерева за ними угрюмо наблюдал Говер.
Паллис медленно вернулся к своему обычному месту у ствола. Он не
знал, какое образование получает обыкновенный рудокоп, и даже сомневался в
том, что Рис обучен грамоте. На Поясе, как только ребенок становился
достаточно силен, его посылали в плавильню или на поверхность железной
звезды, где тот начинал жизнь бездумного автомата.
К этому принуждала экономика Туманности, сурово напомнил он себе,
экономика, которую он, Паллис, помогал поддерживать.
Пилот озабоченно потряс головой. Он никогда не признавал общепринятой
на Плоту теории, согласно которой рудокопы считались недочеловеками,
пригодными только для одной цели. Какова продолжительность жизни рудокопа?
Тысяч тридцать смен? Или еще меньше? А если бы Рис прожил дольше,
достаточно для того, чтобы понять, что такое угловой момент? Какой бы
прекрасный деревянщик из него вышел... "Или, - с сожалением признал
Паллис, - еще лучший Ученый!"
В его голове начал зарождаться пока еще смутный план.
Рис подошел к стволу, взял еду, полагающуюся ему после окончания
смены, и рассеянно взглянул на пустое небо. Чем дальше уходило дерево от
Ядра Туманности, тем светлее становилось вокруг.
Перекрывая свист ветра, издалека донесся звук, нестройный вопль,
мощный и загадочный.
Рис вопросительно взглянул на Паллиса. Пилот улыбнулся.
- Это песня кита.
Рис стал нетерпеливо озираться по сторонам, но Паллис предупредил
его:
- На твоем месте я бы не беспокоился. Кит может быть далеко...
Пилот задумчиво посмотрел на Риса.
- Рис, ты не сказал мне одной вещи. Ты "заяц", не так ли? Но ты не
мог знать, каков Плот на самом деле. Тогда... Почему ты сделал это? От
чего ты убегал?
Хмуря брови. Рис обдумывал вопрос.
- Я ни от чего не убегал, пилот. Жизнь на руднике тяжела, но это мой
дом. Я ушел, чтобы найти ответ.
- Ответ? На какой вопрос?
- Почему гибнет Туманность?
Паллис смотрел на серьезного молодого рудокопа и чувствовал, как по
его спине бежит холодок.

Рис проснулся в своем удобном гнезде среди листвы. Над ним склонился
Паллис. Его черный силуэт выделялся на фоне светлого неба.
- Новая смена, - оживленно сказал пилот. - Нас всех ждет тяжелая
работа: причаливание, разгрузка и...
- Причаливание? - Рис потряс головой, чтобы стряхнуть остатки сна. -
Значит, мы прибываем?
- Конечно, разве это незаметно? - улыбнулся Паллис.
Он отодвинулся. На месте, где он только что стоял, в небе висела
громада Плота.

3
Холлербах оторвался от лабораторного отчета. Глаза болели. Он снял
очки, положил их на стол и начал аккуратно массировать переносицу.
- Да садитесь вы, Мис, - устало сказал он.
Капитан Мис продолжал шагать взад-вперед по кабинету. Его заросшее
черной бородой лицо излучало гнев, а массивный живот колыхался при ходьбе.
Холлербах заметил, что комбинезон Капитана потерся на сгибах и даже
офицерские нашивки на воротнике потускнели.
- Садиться? Какого дьявола я буду рассиживаться? Полагаю, вы в курсе,
что Плот находится под моим управлением?
Холлербах мысленно застонал.
- Конечно, но...
Мис взял с заставленной полки планетарий и потряс им перед носом
Холлербаха.
- И пока вы. Ученые, занимаетесь тут ерундой, мои люди болеют и
умирают...
- О, во имя Костей, Мис, избавьте меня от своего ханжества! -
Холлербах выставил челюсть. - Ваш отец был точно таким же. Одни разговоры
и ни на грош пользы!..
Мис раскрыл рот.
- Послушайте, Холлербах...
- Лабораторные исследования требуют времени. Кроме того, не
забывайте, что оборудованию, на котором мы работаем, сотни тысяч смен. Мы
делаем все, что можем, и как вы ни шумите, скорее ничего не сделаем. И,
если вам нетрудно, поставьте планетарий на место.
Мис уставился на покрытый пылью инструмент.
- Какого черта вы командуете, вы, старый пердун?
- Потому что это единственный экземпляр в мире. И никто не знает, как
его починить. Сами вы старый пердун.
Мис взревел, но потом расхохотался.
- Ладно, ладно...
Он положил планетарий на полку, пододвинул кресло поближе к столу,
сел, опустив живот между расставленных ног, и поднял встревоженный взгляд
на Холлербаха.
- Послушайте, Ученый, зачем нам ссориться? Должны же вы понять, как я
обеспокоен и как напугана команда.
Холлербах положил усеянные пигментными пятнами руки на крышку стола.
- Разумеется, понимаю. Капитан. - Он повертел в руках древние очки и
вздохнул. - Послушайте, исследования не дадут ничего нового. Я и без того
прекрасно знаю, каков будет результат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153