- Так выпьем же за честнейшего из содержателей постоялых
дворов! - воскликнул Ловкач, вскакивая на ноги. - Да
послужит он примером всем, кто принимает гостей и печется о
сохранности их товаров!
Собутыльники, приведенные Конаном, первыми подхватили
здравницу. Они усердствовали особо, благо каждый получил от
киммерийца по золотому и готов был под пыткой подтвердить
обязательства Флатуна в том случае, если остальные гости,
проспавшись, откажутся засвидетельствовать обязательства
духанщика.
Флатун велел слугам со всем тщанием исполнить пожелание
купца относительно его товара, потом слез со стола и не без
тщеславного удовольствия присоединился к выпивающим за его
здравие.
Веселье под кровом "Верблюжьего горба" еще
продолжалось, когда варвар, прихватив пяток разномастных
кувшинов и стараясь не привлекать лишнего внимания,
выскользнул на двор и направился к воротам, где поджидал
его давешний мальчишка с большим, вонючим псиной мешком.

* * *

Хабиш очухался и сразу же понял: если сейчас не хлебнет
вина, отправится прямиком к Нергалу. Стражник застонал
и с трудом разлепил веки. Из мрака смотрели на него два
горящих глаза, щерилась зубастая пасть, а грозное рычание
холодило кровь, вызывая нестерпимое желание немедленно
опорожнить мочевой пузырь. "Нергал! - мелькнула паническая
мыслишка. - Сейчас терзать примется..." Стало так страшно,
что Хабиш вновь погрузился в беспамятство.
Когда он вторично открыл глаза, зверь все еще сидел
возле, но глядел теперь куда-то в сторону. На сей раз
Хабиш, в голове которого несколько прояснилось, признал
одного из мастафов Флатуна. Стражник осторожно повернул
голову и обнаружил, что лежит на земле возле стены караля.
Он вспомнил, что, отправившись поглядеть на расправу слуг
Флатуна над своим обидчиком, прихватил кувшин вина и
прикладывался к нему, пока слуги пинками гнали Басрама и
Хамзу за ворота: хозяин "Верблюжьего горба" давно заслужил
покровительство самого Эдарта и мог позволить себе
обходиться с рядовыми привратниками не лишком любезно.
Помятуя о сем и опасаясь, как бы ему не досталось за
компанию, Хабиш решил переждать и притаился за пустой
бочкой возле верблюжьего загона. Здесь и сморила его добра
выпивка, да так, что провалялся он на земле до глубокой
ночи, когда в ограду постоялого двора выпускали
безжалостных ночных стражей, готовых растерзать всякого,
кто попадется им в неурочный час.
Пес негромко зарычал и встал на все четыре лапы.
Смотрел он по-прежнему в сторону, шерсть на загривке
поднялась, кожа вокруг мокрого носа сморщилась. Помирая от
страха, стражник глянул по направлению этого носа и заметил
возле ворот постоялого двора некую тень. Тень шевельнулась,
легкий ночной ветерок донес приглушенное ругательство и
скрип отодвигаемого засова. Мастаф поскреб передними лапами
и медленно, припадая к земле, двинулся в сторону
таинственного существа возле забора. Словно призраки
возникли еще с десяток псов - все они крались молча,
готовые разом бросится на вора и разорвать его в клочья.
Створки ворот отворились. Издав яростное рычание,
собаки разом ринулись вперед. В тот же миг тень возле забора
словно разделилась: во все стороны, визжа и тявкая,
прыснули темные клубки, вдоль и поперек покатились по
двору. Мастафы застыли, словно пораженные сим невиданным
зрелищем, затем с бешеным лаем кинулись в погоню.
- Кром! - взревела тень, - Куда?! На улицу, суки
поганые, за ворота!
Впоследствии Хабиш спрашивал себя: как он оказался в
бочке? Увы, сей стремительный маневр, сделавший бы честь
любому самому проворному вору, навсегда изгладился из его
памяти. Лишь оказавшись под прикрытием рассохшихся досок,
стражник осмелился глянуть через вывалившийся сучок: темные
клубки, словно вняв грозному окрику, во всю прыть исчезали
за воротами, мастафы неслись следом. Миг - и ограда
постоялого двора опустела.
Втроем, тень осталась. Она отделились от забора,
пересекла двор и скрылась в карале. Бочка стояла вплотную к
тонкой стене загона, Хабиш отчетливо услышал тяжелые шаги
внутри. Потом кто-то завозился и знакомый голос флатунова
слуги произнес пьяно:
- А, почтенный... Давай еще выпьем во славу хозяина и
милостей его...
- Отдыхай пока, - откликнулся тот, к кому он обратился:
Хабиш признал поминавшего Крома.
Раздался глухой удар, и все стихло.
Любопытство пересилило страх. Стражник высунул голову и
припал глазом к щели в стене караля. Удивительное зрелище
открылось взору его.
В тусклом свете масляной лампы на полу, среди пустых
кувшинов и опрокинутых кружек валялись пятеро слуг.
Слышалось их невнятное бормотание, чмоканье и постанывание.
У одного, лежавшего навзничь, на лбу темнел здоровенный
кровоподтек - этот бедолага почивал безмолвно. У
противоположной стены, лениво жуя оттопыренными губами,
лежали верблюды. А посреди караля орудовал лопатой
здоровенный черноволосый малый в полосатых штанах.
Хабиш признал молодого северянина, который давеча явился
в духан и нахально уселся за их стол рядом с щедрым
Себбук-акой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21