- Где ты была? - спросил Папа.
- А, на Шестом Уровне, - бросила я небрежно. - Что у нас есть этакого
сожрать?
- На кухне есть немного окорока-четыре, если хочешь.
- Звучит хорошо, - заявила я.
Я ужасно любила окорок-4. Его делают всего в одном из нескольких
мясных чанов. Некоторые находят его слишком жестким. Дичина, говорят они,
но вынуждены мириться с этим, потому что окорок-4 - самая лучшая мясная
культура, производимая на Корабле. Не вредно любить неизбежное.
Я направилась в кухню, за мной Папа.
- Разве Шестой Уровень перекрыт не полностью? - спросил он. - Я и не
знал, что туда можно еще попасть.
- Не так уж и трудно, - ответила я, принимаясь за еду. - Только
почему там все растерзано?
- Разве тебе никто никогда не говорил, почему его закрыли?
- До сегодняшнего дня я даже не знала, что он существует.
- А, - произнес Папа. - Это просто. В те времена, когда Корабль
переоборудовали, жизнь на нем была весьма спартанская. С уходом колонистов
у нас оказалось больше, чем нужно, пространства, но слишком мало всего
остального. Пришлось кое-что снять с Третьего и Шестого Уровней и этими
материалами оборудовать покомфортабельнее жилые зоны. Третий Уровень
превратили по возможности в близкое подобие Земли, а Шестой закрыли
совсем, за ненадобностью.
- Да, - сказала я. - Теперь понятно, что за гробницу мы повидали.
- Я-то уже и думать забыл про Шестой Уровень, - сказал Папа. - Если
хочешь узнать о нем подробнее, я подскажу тебе, где найти информацию. Но
сейчас мне нужно идти, а то я опоздаю.
Прежде чем он успел выйти из кухни, я окликнула его:
- Папа!
Он обернулся.
- Я передумала. Я поеду с тобой на Грайнау.
Папа улыбнулся:
- Я знал, что ты передумаешь, если дать тебе немного времени.
Конечно, ты совершаешь свою долю ошибок, но здравый смысл проявляешь тоже.
В этот раз, например, так оно и есть.
Папа - чуткий человек. Поэтому он не стал торжествовать. Но я
уверена, он подумал, что я изменила свое решение благодаря экскурсии на
Шестой Уровень и тому, что после нее я осталась в живых. Но это не так.
Поворот произошел на лестнице - бывают моменты, когда надо идти вперед,
нравится тебе это или нет. И если это смогла сделать Зена Эндрюс, как бы
она ни боялась, значит, могла и я. Вот и все.
- Могу я теперь считать себя размороженной? - спросила я с улыбкой. И
по крайней мере наполовину всерьез. Почему-то мне было важно, чтобы Папа
это подтвердил.
- Пожалуй, да. - Папа кивнул. - Пожалуй, да...
После его ухода я еще долго улыбалась, счастливая...
Все это происходило как раз в то время, когда я начала понемногу
подрастать. И тогда же мне пришла вдруг в голову мысль, что раз уж я
начала расти, то осталось недолго ждать, когда я больше не смогу
протискиваться в воздуховоды...
Что ж, нельзя иметь все.

Подумав, я хочу заранее извиниться.
Время от времени я буду говорить ужасно невежественные вещи. К
примеру, когда речь зайдет о лодках, всякий, кто когда-либо плавал под
парусом, вероятно, найдет повод посмеяться и покачать головой над моей
историей. Пожалуйста, простите меня. Я даю не техническое описание, а
просто пытаюсь рассказать, что видела и что делала. И если мне требовалось
ухватиться за что-нибудь, я хваталась не за "планшир", а за обыкновенный
борт старой лодки. Так я это воспринимала.
Надо сказать, за неделю до отправления на Грайнау я снова упала
духом. Решив ехать в воскресенье, я чувствовала бы себя не так плохо, если
бы старт был назначен на понедельник, но, к несчастью, у меня оказалась
впереди целая неделя, чтобы переволноваться, представляя себе всякое. В
пятницу ночью, перед отлетом, я много часов пролежала без сна, не в
состоянии даже задремать. Я пробовала заснуть на животе, но в голову одна
за другой лезли всевозможные мрачные думы. Пробовала на боку и на спине -
то же самое, никак было не отделаться от воображаемых ужасов и мыслей о
том, что я могла бы делать завтра, если бы осталась на Корабле. В конце
концов я уснула, но спала очень плохо.
За завтраком Папа посоветовал мне поесть поплотнее, но я не могла.
Желудок не принимал.
После завтрака мы сели в челнок и поехали вниз, на Первый Уровень, и
дальше - в док, в котором стояли разведкорабли, готовые забросить чертовых
дураков в те места, куда они предпочли бы не попадать.
В разведдок мы прибыли за пятнадцать минут до старта на Грайнау.
- Подожди здесь, Миа, я сейчас вернусь, - сказал Папа и пошел к
группе людей, стоящих у ближайшего разведкорабля.
Я осталась стоять на пороге вырубленного в скале огромного зала,
чувствуя себя всеми покинутой. Папа привел меня сюда, а сам взял - и ушел.
Я нервничала, мне было страшно. Если б можно было под благовидным
предлогом вернуться домой и забиться в постель, я бы так и сделала. И к
тому же не вставала бы с постели дня два. Если б я могла это сделать, не
теряя лица!.. Но вернуться было труднее, чем идти вперед, и я шла вперед,
влекомая инерцией своего воскресного решения.
В разведдоке я оказалась впервые. Поколебавшись, я огляделась.
Скальный потолок дугой изгибался над длинным рядом стоящих дюзами вниз
кораблей, ожидавших, когда уберут с их бортов полосы с запрещающими старт
значками. Разведкорабли используются для полетов на планеты, куда нельзя
садиться самим Кораблям из-за их огромных размеров. Они доставляют в обе
стороны предметы торгового обмена, на них совершаются экскурсии,
выполняются дипломатические миссии (вроде нашей), они же высаживают ребят
на Испытание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84