Кто видел, наконец, дипротодонтов, заселявших когда-то Австралию? А
ведь местные золотоискатели и в наши дни рассказывают о каких-то
гигантских кроликах, обитающих в пустынных центральных районах самого
южного материка.
А разве не выловил из океанских глубин доктор Дж. Смит диковинную
рыбу латимерию, считавшуюся вымершей уже многие миллионы лет назад?..
Мы привыкли к асфальту городов, мы привыкли к тесным зоопаркам, а
мир... мир обширен. И в этом обширном мире, кроме гор, пустынь,
тропических лесов и болот, есть еще и океаны.
Что прячется в их пучине?..

- А сколько он может стоить? - не унимался Серп Иванович.
Я молчал.
Тоскливо неслись над водой долгие стоны Краббена.
- Много! - сам себе ответил Сказкин. - У меня столько нет. У меня
столько никогда не было. У меня столько никогда не будет.
Я молчал.
Я слушал плач Краббена.
Я видел путь Краббена в ночном океане.
Безмолвие звезд, мертвые вспышки люминофор... Кто он?.. Откуда?..
Куда плывет?..
- Никогда! - плакался Серп Иванович. - Никогда, начальник, не стать
мне миллионером! У меня ведь, знаешь, все удобства во дворе. И я как приду
в тот домик с сердечком на дверце, так сразу и увижу - лежит в углу
гривенник. Пылью покрылся, паутина его оплела, а ведь я, начальник, так и
не подобрал этот гривенник!

Туман...

- А говорил, к пяти вернемся...

Туман...

- Дождь будет, однако, - длинно зевнул Сказкин. - Мы тут или с голоду
сдохнем, или Краббен нас победит.
Я давно ждал его слов.
Я, можно сказать, рассчитывал на слова Сказкина.
От Шикотана до Шумшу всем известно: "Серп сказал - погода изменится!"
Так утверждает Сказкин.
И правда.
Как в гигантскую трубу вынесло в небо согретый солнцем туман.
Призрачно высветились кошмарные обрывы, прозрачно отразились солнечные
лучи от плоских вод. И откуда-то издалека, как стрекот швейной машинки,
пришел, растянулся, поплыл в воздухе томительный, ни на что не похожий
звук.
- Господи! - забеспокоился Сказкин. - Что это? Ее один Краббен,
только летающий? Сколько живу, страхов таких не натерпелся!
Я прислушался:
- Вертолет...
Не мы одни это поняли.
Потревоженный новым звуком (может, доисторические враги вот так вот,
с воздуха, когтили его и кусали?), Краббен неуклюже сполз в воду,
оттолкнулся от берега и медленно, без единого всплеска, ушел в глубину -
черная туманность, пронизывающая светлую бездну.
- Уходит! - заорал, вскакивая, Серп Иванович.
Но я и сам это видел.
Как видел и вертолет, разматывающий винты над кальдерой.
- Гад! - выругался я. - Он что, не мог зайти со стороны пролива?
- Он не мог зайти со стороны пролива, - удовлетворенно пояснил
Сказкин. - Это же МИ-1. Он как велосипед, его любым ветром сдувает.
Свесив с каменного козырька босые ноги, Сказкин с наслаждением
шевелил пальцами. Он уже не боялся Краббена. Он уже ничего не боялся.
Техника шла на помощь, техника подтверждала: он, Сказкин, он - человек, он
- венец творения! Его, Сказкина, в беде не оставят!
- За нами!
Я был в отчаянии.
Выгнув волнами спину, отчего, казалось, он и вправду горбат, Краббен
легко уходил к Камню-Льву.
Вот он прошел мимо скалы, изгаженной птицами, вот он поднял грудью
мощный вал, вот он вскинул над водой плоскую свою странную голову и теперь
уже навсегда, навсегда, навсегда, навсегда, навсегда, навсегда, навсегда,
навсегда растворился в голубоватой дымке, стелящейся над открытым океаном.
Ревя, раскачиваясь в воздухе, подняв под собой столб пыли, над
берегом завис вертолет.
Серебряный круг винта, рыжий пилот... Я ничего не слышал. Я был в
отчаянии.
- Да брось, начальник! - утешал меня Сказкин. - Я тебя с тем корейцем
сведу в Находке, он тебе многое порасскажет!

ТЕТРАДЬ ПЯТАЯ. ЗАПОЗДАЛЫЕ СОЖАЛЕНИЯ
"Почему это так, начальник?" Ученый совет СхКНИИ.
Яблоко Евы, яблоко Ньютона. "Как там с базисфеноидом?"
Несколько слов о глубинной бомбе. Романтики с "Цуйо-мару".
Гинзбург против Шикамы. О почте - в последний раз.
Мыс Большой Нос является северным входным мысом
залива Доброе Начало и западной оконечностью вулкана
Атсонупури. Мыс представляет собой скалистый обрывистый
утес черного цвета и является хорошим радиолокационным
ориентиром. На мысе гнездится множество птиц. Мыс
приглубый. К S и NO от мыса в 1 кбт от берега лежат
надводные и подводные скалы.
Лоция Охотского моря.
Глупо стоять перед мчащимся на тебя табуном.
Надо или уходить в сторону, или встать во главе табуна.
К сожалению, встать перед Краббеном я не мог, к сожалению, даже
обнаружить Краббена мы не смогли, хотя я и заставил матерящегося рыжего
пилота ("Скоро световой день кончится!") дать круг почета от Камня-Льва в
сторону Атсонупури.
Пилот злился: его оторвали от дела, его загнали в дыру ради двух
идиотов. "Если бы не Агафон, вы бы у меня тут посидели!"
Даже Сказкин возмутился:
- Вывел бы я тебя на пару слов!
К счастью, под нами был океан - не выйдешь. Да и знал я, чем
кончаются угрозы Сказкина. На моих глазах он вывел как-то из
южно-курильского кафе худенького старпома с "Дианы". Сказал: на пару слов,
а в кафе не появлялся неделю.
"Потеряли! - с отчаянием думал я. - Не успели встретить, и уже
потеряли! Чем доказать, что видели мы, впрямь видели пресловутого Морского
Змея?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20