Темная фигура, крадущаяся по пустынным коридорам, услышала этот шум, но не обратила на него особого внимания. Там, где люди занимаются магией, неприятные шумы – довольно распространенная штука. Фигура что-то искала. Она сама не знала, что именно, но была уверена, что узнает, как только найдет искомое.
Через несколько минут поиски привели ее в комнату Шатогуся. Воздух был густым от маслянистых клубов дыма. В струйках сквозняка медленно плавали крошечные частички сажи, а на полу виднелось несколько выжженных отметин в форме человеческой ступни.
Фигура пожала плечами. Чего только ни увидишь в комнатах волшебников… Заметив в разбитом зеркале свое множественное отражение, она поправила капюшон и снова принялась за поиски.
Она неслышно обошла комнату, двигаясь как человек, который прислушивается к указаниям внутреннего голоса, и наконец оказалось возле стола, на котором стояла высокая, круглая, обшарпанная кожаная коробка. Фигурка подкралась ближе и осторожно подняла крышку.
Донесшийся изнутри голос звучал так, будто проходил сквозь уложенный в несколько слоев ковер.
«Наконец-то, – пробурчал голос. – Где тебя так долго носило?»

– Но они-то все как начинали? В смысле, тогда, в старые времена, жили настоящие волшебники, никаких тебе уровней. Они просто шли и… делали. Пф! Парочка других посетителей, сидящих в затемненном зале трактира «Залатанный Барабан», беспокойно оглянулись на шум. В городе они были новичками. Постоянные клиенты никогда не обращали внимания на неожиданные звуки типа стонов или неприятного скрежета. Так было гораздо безопаснее для здоровья. В некоторых районах города любопытство не только убивало кошку, но еще и сбрасывало ее в реку с привязанными к лапам свинцовыми грузами.
Руки Ринсвинда неуверенно бродили над шеренгой стоящих на столе пустых кружек. Ему почти удалось забыть о тараканах. Еще одна кружечка, и, может быть, он сумеет забыть о матрасе.
– У-у! Огненный шар! Пш-ш! Исчезает, как дым! У-у!… Прости.
Библиотекарь предусмотрительно убрал кружку с остатками пива подальше от машущих рук Ринсвинда.
– Настоящая магия. Волшебник подавил отрыжку.
– У-ук.
Волшебник какое-то время смотрел на пену в последней недопитой кружке, после чего с величайшей осторожностью – чтобы верхняя часть его черепа не упала на пол, – нагнулся и налил немного пива в блюдечко Сундука. Сегодня тот, к немалому облегчению Ринсвинда, прятался под столом. Сундук любил ставить своего хозяина в неловкое положение, пристраиваясь в трактирах к посетителям и терроризируя их до тех пор, пока они не угощали его чипсами.
Затуманенный мозг Ринсвинда пытался сообразить, где именно ход его мыслей отклонился в сторону.
– На чем я закончил?
– У-ук, – подсказал библиотекарь.
– Ага, – просветлел Ринсвинд. – У них, знаешь ли, не было всяких уровней и степеней. В те дни жили чудесники. Они бродили по миру, отыскивали новые заклинания, переживали приключения.
Он обмакнул палец в лужицу пива и машинально начал что-то рисовать на поцарапанном, покрытом пятнами деревянном столе.
Один из наставников Ринсвинда как-то отозвался о нем: «Если вы назовете его понимание теории магии ничтожным, у вас не останется подходящего слова, чтобы описать его владение магической практикой». Это изречение всегда ставило Ринсвинда в тупик. Утверждение «Чтобы быть волшебником, нужно хорошо владеть магией» он просто не принимал. Глубоко в мозгу Ринсвинд знал, что он – волшебник. Хорошо владеть магией вовсе не обязательно. Это просто дополнительная деталь, и она не может определять статус человека.
– Когда я был маленьким, – задумчиво проговорил он, – я увидел в одной книжке изображение чудесника. Он стоял на вершине горы, размахивал руками, и волны поднимались прямо к нему, как это бывает в Анкской бухте в шторм. Повсюду сверкали молнии…
– У-ук?
– Я откуда знаю, может, он носил резиновые сапоги, – рявкнул Ринсвинд, а затем мечтательно продолжил: – Еще у него были посох и шляпа, совсем как моя, и глаза его вроде как светились, а из кончиков пальцев исходило вот такое сверкание. Тогда я подумал, что в один прекрасный день сделаю то же самое и…
– У-ук?
– Ладно, уговорил, мне половинку.
– У-ук.
– Интересно, а чем ты расплачиваешься? Каждый раз, когда тебе дают деньги, ты их съедаешь.
– У-ук.
– Потрясающе.
Ринсвинд закончил свой рисунок по пиву. Там была изображена фигурка по типу «ручки-ножки-огуречик», стоящая на утесе. Не очень-то похоже – рисунки на выдохшемся пиве не относятся к точным видам искусства, – но картинка явно замышлялась как портрет самого Ринсвинда.
– Вот кем я хотел стать, – поделился он. – Пф! А не возиться со всякой ерундой. Все эти книжки и прочее – не в них кроется магия. Что нам нужно, так это настоящее волшебство.
Последнее замечание могло бы получить приз как самое ошибочное утверждение дня, если бы Ринсвинд тут же не добавил:
– Эх, жаль, что чудес больше не бывает.

Лузган постучал по столу ложкой.
В своей церемониальной мантии Почтенного Совета Провидцев с пурпурным, отделанным мехом дурностая капюшоном и желтым поясом волшебника пятого уровня он представлял собой внушительное зрелище. Волшебником пятого уровня он был уже три года, в течение которых с нетерпением ждал, когда же один из шестидесяти четырех волшебников шестого уровня отбросит копыта и освободит ему место. Однако сейчас казначей пребывал в хорошем расположении духа. Он не только прекрасно пообедал, но еще и раздобыл небольшой флакончик гарантированно безвкусного яда – при правильном применении это зелье обеспечит ему продвижение уже в ближайшие пару месяцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14