Углы его острыми кончиками торчали вперед.
Теперь, когда снова выглянуло солнце, темный капюшон его бурого
дорожного плаща был откинут на плечи. Темные шерстяные гамаши были
заправлены в высокие кожаные ботинки, доходящие почти до колена. Спереди к
ботинкам были прикреплены клепанные металлические поножи, защищающие ногу
от голени до колен. И весь он почти до пояса был забрызган дорожной жирной
грязью.
Несмотря на то, что последний, внезапно начавшийся дождь так же
внезапно прекратился и спрятался где-то между холмами, это почти ничего не
меняло. Резкие, внезапные порывы ветра низвергали с деревьев настоящие
водопады сверкающей холодной воды. "Ну, да, - думал Кевин, - извечные
жалобы путешественников: холодные ноги и промокшая задница". Теперь ему
придется снова чистить оружие и амуницию, чтобы не дать ему заржаветь.
Если бы он мог также отчистить те грязные пятна, которые, как ему
думалось, пятнают его изнутри...
Кевин с любопытством наблюдал за повадками ветра, царствующего в этих
холмах. Они сильно отличались от тех, к каким Кевин привык на море, словно
их раздували совсем другие духи. Подобно легендарным лесным котам, они,
казалось, подолгу лежали в ожидании, прячась за грядами холмов, чтобы
оттуда внезапно броситься на неосторожного путника, обрушиться на него с
крутых склонов шаловливым дуновением или дождем, а затем юркнуть куда-то в
лощину между холмами, и тогда яркое солнце снова сверкало в небе. Стоял
как раз месяц Майор - месяц Цветущей Луны, как его называли некоторые, и
раннее теплое лето уже бушевало в нижних землях. Кевин проходил по этим
землям, где ласковые ветры ерошили кудри юной листвы и где небеса
светились такой невероятной голубизной, что казалось, стоит чуть задеть
их, и они зазвонят, словно огромные колокола, в которые, бьют где-то за
горизонтом. Но по мере того, как невысокие холмы горбатились все выше и
выше, по мере того, как все круче уходила вверх дорога, казалось, что
Кевин путешествует навстречу времени. Низкие, быстрые облака все чаще
разражались дождем, холодным потоком стекающим затем по темным и голым
откосам, а на дальних вершинах, когда на краткое время рассеивался туман,
Кевину случалось увидеть сверкающие покровы нерастаявшего снега.
- Да, короткая нам выпала весна, - говорил Кевин, обращаясь к коню. -
Мы снова возвратились к зиме.
Мимолетная улыбка тронула губы Кевина, он припомнил жилистого и
беззубого старика - вышедшего в отставку после тридцати или более лет
королевской службы ветерана, который занимался в академии вооружением и
экипировкой.
- Не важно, куда вы стремитесь, парни, вы там будете! - говаривал он.
- Нет смысла возвращаться назад, там вы уже побывали.
Курсанты смеялись и повторяли эту фразу друг другу до тех пор, пока
она не стала частью фольклора академии.
- Не важно, куда мы стремимся, - сказал Кевин коню, - мы все равно
туда попадем!
И вот теперь он шел навстречу крутым холмам и ветрам.
Точного места назначения он пока не имел. Однажды у него уже было
место, которое называлось домом. Он знал, что это место находится на
западе, но оно далеко. На запад, к морю, которое называлось Внешним
Пределом, а затем, кажется, на юг. Если он туда попадет, он сразу узнает
эти места. По временам ему казалось, что он отступает от чего-то в большей
степени, чем от своей цели. Целыми днями он, бывало, мрачно хмурился,
глядя вперед, где дорога совершала все новые и новые повороты, двигаясь
внимательно и осторожно, но не ожидая за этими поворотами ничего
особенного. Ему говорили, что дорога опасна для одинокого путешественника,
но он лишь улыбался в ответ на предостережения. Он зашел уже в такую даль,
а единственной серьезной опасностью, с которой он столкнулся, была
опасность подвернуть ногу в глинистой колее. Со времен академии он прошел
очень длинный путь, часть которого пролегала через Северо-восточное
королевство и которую он постарается забыть как можно скорее - если
сможет.
Но кое-что шрамами осталось в памяти. И все, что человек в силах
сделать с этими глубокими ранами, это посмотреть в другую сторону и
постараться забыть о боли. Но все равно Кевин часто замечал за собой
беспричинную злость или раздражение. Словно какой-то невидимый демон
путешествовал вместе с ним, сидя на плече, и лишь только он начинал
чувствовать себя слишком комфортно, этот демон принимался нашептывать в
ухо: "Помни!.."
Именно это он шептал Кевину сейчас.
- А ну тихо! - громко сказал Кевин и нахмурился сильнее.
Как это прекрасно! Здесь он мог спорить с самим собой, повышать голос
на самого себя, разговаривать с самим собой, словно нищие уличные
попрошайки в городе.
- Добрый день, Кевин из Кингсенда, - произнес он с сарказмом в
голосе. - Как ты себя чувствуешь в такой прекрасный день?
- Спасибо, Кевин, - отвечал он себе. - А как твои дела?
- Все в порядке, Кевин. Спасибо за то, что беспокоишься обо мне. С
твоей стороны это весьма любезно.
- Ну что ты, мне это ничего не стоит. Единственное, что меня
тревожит, так это те воспоминания, маленький кусочек смерти, который
заставляет тебя быть таким сердитым.
- Сердитым? Да с чего бы мне быть сердитым? Просто от того, что я
потерял... - Кевин прервал диалог и криво улыбнулся. Если кто-то когда-то
заметит этакое его необычное поведение, то он всегда может сказать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114