Мы должны любой ценой захватить офицера, который вернулся из нашего мира. 6. Рязань мусульманская. Рязань чем-то напомнила мне Ленинград. Звучит довольно дико, особенно если учесть, что столько мечетей и минаретов, как в Рязани, я вообще раньше не мог представить за один раз. Но Рязань, в отличие от Хеврона и других городов Израиля, где я успел побывать, располагалась на равнине и построена была с чисто российским (несмотря на ислам) размахом. Мне даже как-то легче стало дышать (или это из-за осенней прохлады?).Высадились мы в центре, я вывел группу из трех человек напротив какой-то мечети, по открытке. Со мной шли двое бойцов и Ави, о котором Моше отзывался, как о супермене. Руководство поначалу очень возражало против операции в дружественной Израилю ОИР, но я настоял, объяснив, что без дополнительной информации не смогу вернуться в наш мир. Решено было замаскировать группу под представителей конкурирующего клана. Мы должны были выглядеть как наёмники из южных провинций ОИР. Двоим моим спутникам это было совсем несложно: как хазарские евреи они просто изображали сами себя. Жгучий брюнет Ави тоже выглядел достаточно южно. А вот мне, в очередной раз, пришлось натереться «смуглым» гримом.Недалеко от места выхода мои спутники облюбовали подходящую машину, открыли дверцу, завели. Даже самый слабый намёк на какую-либо связь с резидентурой Израиля в Рязани исключался. Мы должны были действовать абсолютно автономно, рассчитывая только на себя. Потому и опустились до кражи.Машина, не покидая центра, въехала в район вилл. Нет, не вилл. Куда больше здесь подходило «дворцы». Мне на ум почему-то опять пришёл Ленинград. Ведь местные шейхи — это же, как в нашей России, — знатные дворянские роды. Вот у нас, в Питере, все эти нынешние Дома Культуры, пионеров, журналистов, писателей и прочих — бывшие особняки. А в Рязани у каждого семейства — совсем не бывший особняк, «обыкновенный» дворец. Вокруг дворцов — высоченные каменные стены, небольшие парки. Но последние этажи с орнаментами (никаких статуй, ислам!) видны даже из-за стен. Это хорошо, что этажей много. Убегать будет легко, главное — ворваться.Шофёр остановился у одного из дворцов, мои спутники вылезли, огляделись и направились к воротам.— К младшему господину Бахтияру из военного министерства, — заявил один из нас, предъявляя документы.Разумеется, я не понимал каждое слово, русский язык был искажён здесь достаточно сильно. Но я не нуждался в понимании, мы все обсудили заранее, основные варианты поведения просчитали.— Кто к Бахтияру? — грозно уточнил охранник, поглядывая на нас, бездокументных. Пришлось и нам полезть за своими фальшивыми удостоверениями. Сошло, пропустили.Пока мы не видели ни одного охранника, кроме стоящего на воротах. Обитатели дворца жили своей обычной жизнью. Слуги мыли автомобили, дети швыряли мяч в круглый деревянный щит… Все тихо и спокойно.Дворецкий выслушал просьбу немедленно провести нас к Бахтияру и невозмутимо ответил:— Господин Бахтияр сегодня не принимает.— У нас дело государственной важности!— Не имеет значения.— Вы что, хотите, чтобы… (неизвестно кто) рассердился на господина Бахтияра?Дворецкий задумался, потом вышел и стал перекрикиваться с кем-то наверху. Вернулся он несколько обескураженный.— Мне сказали, что Бахтияра нет. Около часа назад он покинул дом. Тоже по государственным делам. Проверьте, может быть, он у вас в министерстве?— Не верю! — свирепо крикнул наш «старший». — Бахтияр дома, и если он так глупо себя ведёт, я могу арестовать его. Вот фирман!При виде фирмана, кожаной, с золотым и серебряным тиснением пластинки, дворецкий побледнел и громко позвал кого-то для выяснения.Когда «кто-то» зашёл в комнату, я сразу понял, с кем мы имеем дело. Это не мог быть никто другой, как местный «шеф безопасности». Почти двухметровый, бородатый аж до самых глаз, расслабленный и напружиненный одновременно. (Как одновременно? А черт его знает! Но именно такой.) На бёдрах у него болталось по пистолету, а на поясе — кинжал в тридцать сантиметров длиной.Наш «начальник» не снижая оборотов налетел на «шефа безопасности». Разговор шёл очень быстро, я ухватывал лишь главное.— У нас есть фирман, мы даже можем применить силу. До каких пор род Мустафаевых будет считать себя самым главным в государстве?— Бахтияр выполняет особое задание тайной службы и не подчиняется никому, кроме их визиря.— Тайная служба и военное министерство должны работать вместе, а не враждовать.И т.д. и т.п.В конце «наш» сказал, что он удивлён нежеланием Бахтияра встретиться. Ведь никто не собирался его арестовывать, речь шла об обычной работе. Но если Мустафаевым нужен конфликт… Можно вызвать отделение солдат…«Шеф» ухмыльнулся. Отделения будет мало. Да и Мустафаевы тоже могут кое-кого вызвать. Если братья Бахтияра приведут своих людей… Они ведь тоже служат в армии. Но лично он, «шеф», клянётся своей бородой, что Бахтияр ушёл час назад.— Мы знаем, что он не выходил из дома, — нахально соврал «наш».— Да, — согласился «шеф». — Но у тайной службы есть свои методы.«Ушёл в другой вариант, — подумал я, — по закону подлости. Не вчера и не позавчера, а за час до моего прихода!» Мои спутники оглянулись на меня. Все это выглядело так, словно именно я был настоящим командиром. Но я не мог ничего сказать! Хотя, и говорить особенно нечего.Зачем мне был нужен Бахтияр? Через него я надеялся найти след, ведущий к моему варианту. Нет Бахтияра — нет следа. Все эти игры с бомбами будут проходить без моего участия. Нет Бахтияра… Стоп! Это когда-то уже было. Когда убили моего соседа, старичка Атланта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96