- По крайней мере, совершенными телом. Все они выжили. - Наверняка это дети моих людей! Вполне возможно, что некоторые из них или из их потомков в конце концов присоединятся к нам. Энинву остановилась так неожиданно, что он едва не налетел на нее. - Ты не должен трогать моих детей, - сказала она тихо. Он взглянул на нее сверху вниз, поскольку она все еще не решалась стать выше ростом, хотя и говорила ему, что может сделать это, и попытался сдержать неожиданно подступившее раздражение. Она пыталась разговаривать с ним, будто он был одним из ее детей. Она всетаки так и не осознала его силы! - Я здесь, - сказала она все тем же тихим голосом. - И ты имеешь меня. - Действительно? - Столько, сколько мог любой другой мужчина. Эти слова остановили его. Ее голос не изменился, но он сразу понял, что она не сказала ему: она не признала того, что была его собственностью. Говорила же она лишь о том, что он может рассчитывать на какую-то, очень маленькую часть ее, которую она предоставляла своим мужчинам. Она не привыкла к мужчинам, которые требовали большего. Хотя она и вышла из общества, где жены в буквальном смысле принадлежали своим мужьям, она обладала большой силой, и эта сила сделала ее независимой, приученной быть всегда самой собой. Она все еще не поняла, что потеряла эту независимость, когда ушла от своих людей вместе с ним. - Идем, идем, - настаивал он. Но она не двинулась с места. - Ты должен что-то ответить мне, - сказала она. Он только вздохнул. - Твои дети будут в безопасности, Энинву, - сказал он. Возможно, он думал так лишь в этот момент. Она повернулась и пошла вперед. Доро слдеовал за ней, раздумывая о том, что самое лучшее, что он может сделать, это наградить ее новым ребенком, и как можно скорее. Тогда ее независимость исчезнет без всякой борьбы. Она будет делать все, о чем бы он не попросил ее, только бы сохранить своего ребенка. Она представляет большую ценность, чтобы быть просто убитой, и если он сумеет похитить любого из ее потомков, то она, без всяких сомнений, может вынудить его расправиться с ней. Но если она будет изолирована в Америке, да еще с младенцем, о котором надо проявлять ежеминутную заботу, она должна будет научиться покорности.
Дороги неожиданно стали все более редкими, как только путешественники вступили в незнакомую для Энинву страну. Все чаще и чаще им приходилось пользоваться мачете, чтобы прокладывать путь. Большую трудность представляли протоки и ручьи. Иногда они размывали землю, и только затрудняли переход через такие промоины, иногда перерезали дорогу, и в этих местах местные жители клали бревна. Но там, где Доро и Энинву не находили ни обходных тропинок, ни мостов, им приходилось самим валить бревна для переправы. Путешествие становилось все более долгим и опасным. Разумеется, истощение не могло убить их до конца, но Доро знал, что если он упадет, то он не сможет удержаться от того, чтобы не забрать тело Энинву. Она была слишком близко от него. Когда он шел на север, то пересек несколько рек, преодолев тяжесть пути за счет того, что просто заменял свое тело на ближайшее в цепочке людей, идущих за ним. А поскольку сейчас он шел первым, собственным чутьем прокладывая путь к тому месту, где был его корабль вместе с экипажем, он не мог оставить ее ни впереди, ни сзади себя. Он просто не должен был даже думать об этом. Сейчас они были в стране, населенной людьми, которые всюжизнь вели войны из-за рабов, которых продавали в Европу. Эти люди тут же разорвали бы ее на куски, если бы только она начала свои превращения прямо перед ними. Некоторые из них имели даже европейские ружья и порох. Однако, их задержки в пути были не совсем пустой потерей времени. За все это время он получил возможность как можно больше узнать об Энинву и многому научиться. Он обнаружил, что все то время, пока она была с ним, ему не пришлось воровать пищу. Когда пара взятых в дорогу бататов были очищены и съедены, она находила пищу в самых разных местах. Каждый день за время их путешествия она наполняла свою корзину фруктами, орехами, кореньями, и все, что она только не находила, оказывалось вполне съедобным. Она метала камни с силой и скоростью пращи, добывая таким образом птиц и мелких животных. И когда день начинал клониться к концу, у них всегда была нормальная еда. Если вдруг какое-то растение было ей незнакомо, она пробовала его, пытаясь распознать внутри себя, ядовито оно, или нет. Она даже съела несколько из них, которые, как она определила, были на самом деле ядовиты, хотя, как оказалось, ни одно из них не причинило ей вреда. Но она никогда не давала ему ничего, кроме здоровой пищи, и он съедал все это, уверенный в ее способностях. А однажды, когда на его руке начал воспаляться небольшой порез, у него появилось еще больше оснований доверять ей. Воспалившаяся рука уже начала опухать к тому времени как она заметила это, а Доро чувствовал себя нездоровым. Он уже подумывал о том, как ему раздобыть новое тело, не подвергая опасности Энинву. И тут, к его удивлению, она предложила ему помощь в лечении. - Ты должен был бы сказать мне об этом сам, - заметила она. - А так ты лишь подвергаешь себя ненужным страданиям. Он с сомнением взглянул на нее. - Ты можешь найти здесь все необходимые для леченья травы? Она встретила его взгляд. - Зачастую эти травы были тем же самым для моих людей, как и глиняные фигурки богов в моем дворе. Если ты разрешишь, то я помогу тебе без всех этих трав. - Хорошо. Он протянул ей опухшую воспаленную руку. - Будет больно, - предупредила она. - Не беспокойся, - ответил он. Она чуть надкусила его руку. Он перенес это, удерживая себя от собственной смертоносной реакции на возникшую боль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17