Дернув головой, я спас себе жизнь: лезвие лишь царапнуло шею, не задев ни мышц, ни артерии. Майор Вараскин уже отработанным движением выхватывал пистолет, когда я, вспомнив в свою очередь о собственном ноже, метнул его противнику в кисть.
Все вновь происходило так быстро, и движения всех были столь стремительны, что я немного промахнулся: лезвие глубоко вошло в плечо, правда, заставив, тем самым выронить пистолет. В следующую секунду нога меня взлетела в воздух и с твердым стуком попала в висок майору Вараскину. Я надеялся, что замертво падающее тело ещё принадлежит живому человеку. Очень надеялся.
"Дело в том, - с наслаждением человека, сбросившего все моральные запреты, думал я, - сейчас начнется самое интересное - показательный урок, воспитание социального запрета, который не позволит больше соваться на мою личную территорию." Урок для генерала. Этот урок генерал-майор Романов должен усвоить на всю оставшуюся жизнь. И особенно приятно то, что здесь будет совмещено полезное (связанное с уроком для генерала) и приятное месть майору Вараскину, месть за убийство Кати, невинного существа, попавшего в жернова грязной охоты за властью и деньгами. Генерал усвоит этот урок. Его давно уже надо было преподать. Тогда не было бы этого моря крови и штабелей трупов, которых мои ребята ещё должны будут надежно и скрытно похоронить.
Я поискал глазами и тут же нашел чей-то мобильный телефон на столе. Не спуская глаз с парализованного страхом генерала Романова и парализованного ударом майора Вараскина, я быстро набрал номер Лехи. Тот отозвался мгновенно.
- Где ты пропадал? Мы уже готовы выступать.
- А сколько прошло времени? - удивился я. - Надо же, меньше двух часов! А я-то думал!.. Ладно, давай общую команду и штурмуйте дом. Если окажут сопротивление, стрелять на поражение. Все равно надо следы подчищать. Я тут попробую устроить, чтобы сопротивление было минимальным. Всё, дуйте. Основную работу я уже сделал.
Я отключился и повернулся к генералу. Подошел и протянул ему телефон.
- Майор в отрубе. Звоните, Семен Зелимханович, своим гаврикам, что ещё здесь остались после всей этой мясорубки, пусть прекратят сопротивление. Старший какой-нибудь есть у старших чинов.
Генерал что-то сообразил, стал трясущимися пальцами набирать номер, потом проорал приказ прекратить стрельбу и сложить оружие. Не слушая голоса в трубке, протянул телефон мне.
"Ну всё. Теперь последние усилие", - думал я.
Я закрыл входную дверь на замок, обыскал генерала и майора Вараскина. Забрал все имеющееся у них оружие. У майора нашел наручники. Этими наручниками - подобное было совсем недавно с неким Рашидом - приковал за спиной руки майора к ближайшей батарее. Потом вырвал нож из плеча и, не обращая внимания на толчок крови из раны, вытер нож о комбинезон майора. Нож, острый, как бритва, хищно и холодно заблестел. Посмотрел на генерала. Тот был, относительно, далеко. Надо было, чтобы не пропустил ни малейшей подробности. Я одним рывком пододвинул кресло с генералом ближе к майору. Генерал поджал ноги, чтобы было удобнее тащить его кресло. Это было бы смешно, если бы над всем происходящим здесь не витал призрак ужаса и безумия.
- Дядя Сема! Внимательнее смотрите, следующий раз, если сунетесь в мою вотчину, то же будет с вами.
Вновь всплыло не успевшее для меня умереть лицо Катеньки, и страшная злоба едва не нарушила замысел: я в последний миг сумел остановить метнувшееся к горлу майора лезвие ножа.
Не так быстро, не так быстро!..
На столе стояла наполовину опорожненная бутылка виски. Я хлебнул из горлышка и опрокинул бутылку над лицом майора. Хлопнул несколько раз по щекам. Тот пришел в себя. Налитыми кровью глазами огляделся, оценил свое положение. Незавидное.
- Надо было тебя, а заодно и твою шлюху сразу кончать, не церемониться!..
Я быстро взмахнул ножом. Лезвие страшно блеснуло в воздухе и точно, с хлюпающим звуком рассекло левое глазное яблоко майора Вараскина.
Взревели оба: майор Вараскин от боли и страха, генерал от ломавшего его ужаса. Смотреть было противно. Вдруг я вспомнил, что где-то здесь за дверьми заперты пленники, которых я пришел спасти. Незачем втягиваться. Майор набрал побольше воздуха и вновь заорал. Вновь выглянула из-за его плеча улыбающаяся Катенька. Несколькими взмахами ножа я превратил рот майора Вараскина в нечто хлюпающее, булькающее, пузырящееся...
Пожалуй, Катя была бы мной довольна. Я ещё кое что проделал... не хочется вспоминать, в тот момент был в запале.
Но Катенька была довольна!
Еще раз посмотрев на генерала я убедился, что эксперимент удался, достиг цели, и продолжения не требовалось. Генерал притих. Генерал был запуган, уничтожен, поражен ужасом и прочая и прочая. Я чуть не испугался, что его может хзватить удар. Всего-то и надо было - убедить Семена Зелимхановича, что я опасен, лишен моральных и этических устоев и если требуется, не остановлюсь ни перед чем.
Пока о генерале Романове можно было забыть.
Майор Вараскин бился и хрипел в кресле. Катенька была отомщена. Я тоже был доволен. Ну и хватит лишних мучений. Я аккуратно и точно воткнул нож в сердце майора, разом оборвав его, полную служебного рвения жизнь. Судьба. Не вина пса, что получил плохого хозяина.
Я повернулся к генералу и бросил:
- Кто резидент?
И генерал сказал.
Я не поверил. Не верить было нельзя, генерал был не в том состоянии, чтобы врать, но все-таки!..
У кого-то из погибших бойцов я нашел пару наручников. Один браслет защелкнул на руке генерала, а второй на какой-то трубе подальше. Слишком много кругом оружия, и Семен Зелимханович вполне может наделать глупостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80