Позади у нас, если перевести на мили, было
столько же, сколько и впереди, не меньше. Больше нечего было бояться, если
держишь глаза открытыми а сам начеку и настороже.
И два дня прошли, как один. Путь был быстрым, но с подвохами, и было
похоже, что нас ничто не ставило в тупик. Грязь была невероятная. Чем
дальше мы углублялись в ядро, тем плотнее становились пылевые тучи. Но
была и просто пыль, устойчивая пыль, которая шелестела по крыльям все
сильнее, но я был уже знаком с ним и мне было легче. Потому что уровень
трудности был примерно одинаков. Наверное, управлять кораблем было легче,
чем я раньше осмеливался предполагать, но я не благодарил судьбу. Нам не
нужна была удача. Бурь было много, но ни одна не погналась за нами.
Однажды, около двенадцати дня по корабельному времени мы подверглись
жуткому обстрелу вихревой пыли. Она опалила мои руки, обожгла лицо, но
напряжение в умах не было таким страшным, и я нормально перенес эту
неприятность.
Алахак был неукротим. "Гимния", казалось, брала все препятствия одним
махом. Она шла чуть медленнее, чем накануне, редко достигая пяти тысяч СЛ
(световых лет). Далеко впереди лежало все, что необходимо было тщательно
сделать в Течении Алькионы. Но перипетии вчерашнего дня принесли мне опыт,
если не мудрость.
Прошло тридцать семь часов, прежде чем я решил выйти из контакта с
"Гимнией", начав приготовления к последнему прыжку перед посадкой. Когда я
начал опускаться, пришел их сигнал. Я прослушал послание на магнитофоне,
уменьшив его скорость. Оно гласило:
"Не теряй времени. Все в порядке. Вероятно, смогу завтра увидеть
тебя."
Я уменьшил скорость, чтобы отчетливо слышать слова. Но это был голос
не Алахака. Он звучал торопливо и высоко. В нем были истерические нотки,
которые совсем не походили на спокойный глубокий тон Алахака. Я знал, что
ключевое слово было "вероятно". Оно давало уверенность, что у Алахака
ничего не получилось. Он знал, что "Гимния" не сможет сделать необходимое,
но был слишком вежлив, чтобы произнести это вслух.
- Ладно, - сказал я, - пока не говори "прощай".
Я опустился на ночной стороне планеты одного из солнц согласно
координатам, которые прошлой ночью послал Алахак. Она была такой же
заброшенной, как и предыдущая, но это мне понравилось. Мир, который
начисто лишен чего бы то ни было, - это мир, которому больше всего можно
доверять. А когда до ядра Течения Алькионы всего лишь час полета, нужно
чему-то доверять, насколько это возможно.
Я осмотрел небо из корабля. Ядро извивалось по всему небосводу,
наполненному светом и потрясенному бурями.
Вон там, думал я, тридцать рэмродов "Карадок" и "Потерянная Звезда",
и Алахак, и остовы шести-восьми кораблей, которые пытались совершить то,
что мы пытаемся сделать сейчас.
- Завтра войдем, - внес свое замечание ветер, и у него было больше
энтузиазма, чем у меня. - Мы почти на месте.
Ты не можешь вернуться в свою оболочку, - напомнил я ему. Судьба
корабля зависит исключительно от спокойствия моего ума.
- Как пожелаешь, - ответил шепот. - Но я буду здесь. Не забывай обо
мне.
Как же я смогу это сделать?
Я отстегнулся. Ив приготовила тонизатор. Он был острым на вкус, но
поглотил и боль, и напряжение уже через несколько минут. Когда я
обернулся, дель Арко занимался монитором.
- Приличная коллекция, - прокомментировал я. - Смотрите, чтобы ребята
дома ничего не пропустили.
Он взглянул на меня, но ничего не ответил. Поскольку Ротгара не было,
я вызвал его, чтобы убедиться, что все в порядке. Ему было не очень
хорошо, но он подтвердил, что полет идет совершенно нормально.
Покинув свою "люльку", я пошел к своей койке, имея кое-какие мысли,
но решил не придерживаться формальностей. В тот момент, когда я опускался
на койку, у меня появилось предчувствие, что что-то должно произойти...

17
Я не был в полном нокауте, но спал безмятежно около тринадцати часов.
Когда проснулся, то первое, что я услышал, был слабый звук маяка "Гимнии".
Он был чистым и звучал, как колокол.
Джонни был на страже. Он развернулся ко мне, когда я сел.
- В конце концов он это совершил! - сказал я. - Он сказал -
двенадцать или тринадцать часов. Теперь он должен быть там!
Джонни покачал головой.
- Я наблюдал за трассой, и он все еще движется. Но движется
смертельно медленно. Думаю, все оказалось более трудным, чем он
предполагал.
- Ты не можешь так говорить, - сказал я. Но когда проверил приборы,
то понял, что он прав. Алахак все еще летел на сверхсветовой. И в то же
время, пока я сидел там, изучая траекторию полета, "Гимния" вскрикнула.
Вой умирающего корабля прорвался сквозь ноту маяка, как беспомощный
детский крик. Хотя сигнал маяка был силен, вскрик был достаточным, чтобы
разбудить мертвеца.
Дель Арко услышал его в своей каюте. Когда он ворвался в рубку
управления, крик скрылся под многочисленными шумами. Затем он внезапно
оборвался.
- Мы уходим, - сказал я, скользнув в кресло и застегнувшись.
- Ротгар! - заорал я в микрофон. Ответа не последовало. - Поднимите
его! - сказал я Джонни и Ив. - Подготовьте оборудование для еды. У меня не
будет времени на дозаправку кашей. Мы стартуем через три минуты, и все, к
черту, должны быть готовы!
- Вы не собираетесь немного повременить? - потребовал дель Арко.
- Нет! - раздраженно возразил я. - Я не намерен ждать. Я хочу быть
первым возле "Гимнии".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59