Он даже не остановился, чем поверг Ронни в состояние крайнего изумле-
ния.
Ого, похоже, случилось что-то очень серьезное, Перри на взводе.
На лице девушки появилось выражение задумчивости, словно какая-то ин-
тересная идея вдруг всплыла в ее голове, и Ронни обдумывает ее так и
эдак, отыскивая слабые места.
- Полковник, "Чикаго трибюн". Всего один вопрос: кто эти люди?
Девушка напряглась, пытаясь разобрать ответ.
Перри вздохнул и остановился.
- Как вы все знаете, - начал он, - "о, боже, не могу слушать это
дерьмо", - буркнул Хью и забрался в машину) это уже третья крупная опе-
рация универсальных солдат. Я даже позволю себе сказать, очень успешная
операция.
(Ронни вздохнула)
Как всегда, нет ни убитых, ни раненых. Что же касается того, КТО эти
люди, то это до сих пор секретная...
(Толпа репортеров загудела)
да-да, я повторяю, СЕКРЕТHАЯ информация. У этих солдат есть родные,
близкие, и мы не можем рисковать их жизнями. А теперь прошу прощения, у
меня есть важные дела.
- Полковник... Полковник!
Перри развернулся и начал проталкиваться сквозь плотно обступивших
его репортеров к "линкольну".
- Полковник, еще пару слов!
Военный, не оборачиваясь, проронил на ходу:
- Вечером мы устроим брифинг для прессы.
Он, наконец, добрался до лимузина и быстро забрался на заднее си-
денье, отгородившись от репортеров толстым пуленепробиваемым стеклом.
"А о брифинге он напомнить сообразил, - усмехнулась девушка, глядя на
плывущую по дороге длинную машину. Так, так".
Она забралась в салон и повернулась к скучающему оператору.
- Слушай, Хью, у меня есть идея.
Оператор покосился на нее и заявил:
- У тебя нет никакой идеи.
- Нет, есть, - улыбнулась Ронни. - У меня есть ГРАНДИОЗНАЯ идея, ми-
лый.
Хью горестно покачал головой.
- Я очень не люблю, когда у тебя появляются вот такие интонации.
Очень не люблю.
- Почему, милый? - еще очаровательней улыбнулась девушка.
- А потому, что, когда ты говоришь с ТАКИМИ интонациями, это означа-
ет, что у меня скоро будут неприятности. - Хью завел машину и, откинув-
шись в кресле, добавил: - Тебя подбросить?
- Нет, спасибо. У меня машина на стоянке, - Ронни покачала головой.
- Ясно. В таком случае, может быть, ты скажешь к чему мне готовиться?
- Не волнуйся, готовиться придется мне. Ты будешь сидеть в машине, на
случай, если понадобится срочно уносить ноги. О'кей? - она улыбнулась.
- Пуля в затылок, - вздохнул Хью, - я так и знал. Должны же мы ког-
да-нибудь переходить к следующему этапу. После того как мне в прошлый
раз хорошенько начистили физиономию по твоей милости, я и не ожидал ни-
чего другого.
Он сморщился, и Ронни, засмеявшись, чмокнула его в щеку.
- Пока, милый. Я зайду за тобой к восьми вечера, О'кей? Постарайся
быть в номере.
- Хорошо, - тяжело вздохнул оператор, глядя, как девушка, выбравшись
из "лендровера", быстро направилась к темно-синему "доджу".
Он еще раз вздохнул и медленно тронул машину, стараясь не задавить
кого-нибудь из снующих туда-сюда репортеров, то и дело сигналя и громко
ругаясь сквозь зубы.
Через двадцать минут Ронни знала, КУДА направляется темно-серый "лин-
кольн". После того как машина свернула от Хендерсона на узкую - но тем
не менее недавно ремонтировавшуюся - объездную дорогу, девушка поняла,
что Перри едет на аэродром военновоздушных сил США. Она не поехала
дальше, а развернулась и направилась в город. Ей нужно было сделать еще
одно дело.
Важное дело.
* * *
Опустившийся на город вечер окутал его темной пеленой загадочности,
сделав тихим и таинственным. Хендерсон засыпал рано. Гасли яркие неоно-
вые надписи над фасадами небольших магазинчиков. В окнах домов появля-
лась мерцающая голубизна телевизионных экранов. Из единственного ма-
ленького кинотеатрика раздавались звуки выстрелов. Киногерои сворачивали
друг другу скулы на потеху двум-трем запоздалым посетителям. В городе
было два места, в которых жизнь била ключом до полуночи, а иногда и поз-
же - местный бар с экзотическим названием "Апельсин" и неоновой, озорно
подмигивающей физиономией в трехведерном "стетсоне" над облупившейся от
времени дверью и четырехэтажная гостиница с не менее, а может быть, даже
и более чем у бара, странным названием "Соня". Трудно было понять, в
честь чего гостиницу назвали именно так. То ли из-за того, что в ней
можно было только спать, то ли потому, что хозяйкой гостиницы была ста-
рая толстая еврейка, постоянно говорящая в нос - сказывался хронический
насморк - и подкрашивающая редкие волосы хной.
Основная часть репортеров уже уехала, предпочитая проехать шестьдесят
миль и провести ночь в Лас-Вегасе, но кое-кто задержался. Этими людьми
были Ронни Роберте и Хью Дональд. Чарльз уехал днем, заявив, что он и
двух лишних минут не пробудет в этом городишке, пропахшем пометом, чес-
ноком, дешевыми сигаретами и мерзким пойлом, которое здесь почему-то
гордо именуют выпивкой.
Что касается "пойла", возразить было нечего, а насчет всего остально-
го Чарльз явно преувеличивал. Город был хоть и маленький, но довольно
чистый. Конечно, если сравнивать не с Беверли-Хиллз, а с Нью-Йоркским
Гарлемом. Чаку, привыкшему к Лос-Анджелесу, было сложно чувствовать себя
в своей тарелке. Именно поэтому, забравшись в свой "шевроле-пикап", от-
чаянно завывая клаксоном, он проехал по центральной - заасфальтирован-
ной! - улице Хендерсона и скрылся из виду, свернув за угол двухэтажного
дома с грустной обшарпанной табличкой, гласившей:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102