КУРДЮКОВ: Я ничего не полагаю! Я полагаю, что должен быть порядок! Мы
его должны спросить, а он должен ответить!
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Ну хорошо. Принято. Феликс Александрович, официально
осведомляемся у вас, что вам угодно выбрать: смерть или бессмертие?
Белый, как простыня, Феликс откидывается на спинку стула и хрустит
пальцами.
ФЕЛИКС: Объясните, хоть что все это значит!
ИВАН ДАВЫДОВИЧ (с досадой): Вы прекрасно понимаете! Если вы выбираете
смерть, то вы умрете, и тогда голосовать нам, естественно не будет
надобности. Если же вы выберете бессмертие, тогда вы становитесь
соискателем, и дальнейшая ситуация подлежит обсуждению.
Пауза.
ИВАН ДАВЫДОВИЧ (с некоторым раздражением): Неужели нельзя обойтись
без этих драматических пауз?
НАТАША (тоже с раздражением): Действительно, Феликс! Тянешь кота за
хвост...
ФЕЛИКС: Я вообще не хочу выбирать.
КУРДЮКОВ (хлопнув себя по коленям): Ну вот и прекрасно! И голосовать
нечего!
НАТАША: Феликс, ты доиграешься! Здесь тебе не редколлегия!
ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ: Феликс Александрович, что это? Шутка? Извольте
объяснить...
КУРДЮКОВ: А чего объяснять? Чего тут объяснять? Он же этот...
Гуманист! Тут и объяснять нечего! Бессмертия он не хочет, не нужно ему
бессмертие, а отпустить его нельзя... Так чего тут объяснять?
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Вы, Феликс Александрович, неудачное время выбрали для
того, чтобы оригинальничать...
ФЕЛИКС: Я в эту игру играть не намерен.
НАТАША (нежно): Это же не игра, дурачок! Убьют тебя - и все. Потому
что это не игра. Это кусочек твоей жизни. Может быть последний.
КУРДЮКОВ: А что она вмешивается? Что она лезет? Где это видано, чтобы
уговаривали?
НАТАША (указывает пальцем на Феликса): Я - за него.
КУРДЮКОВ: Не по правилам!
ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ: Магистр, а может быть, Феликс Александрович плохо
себе представляет конкретную процедуру? Может, нам следует ввести его в
подробности?
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Может быть. Попробуем. Итак, Феликс Александрович,
когда вы выбрали бессмертие, вы тотчас становитесь соискателем. В этом
случае мы утверждаем вашу кандидатуру простым большинством голосов, и
тогда вам с господином Курдюковым, как самым старшим, останется решить
вопрос между собой. Это может быть поединок, это может быть жребий - как
вы договоритесь. Мы же со своей стороны сосредотачиваем усилия на том, что
ваше... э... соревнование... не вызвало нежелательных осложнений.
Обеспечение алиби... Избавление от мертвого тела... Необходимые
лжесвидетельства... И так далее. Процедура вам ясна?
ФЕЛИКС (решительно): Делайте, что хотите. В шестой лишний я с вами
играть не буду.
ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ (потрясенный): Вы отказываетесь от шанса на
бессмертие?
Феликс молчит.
ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ (с восхищением): Господа! Да он же любопытная фигура!
Вот уж никогда бы не подумал! Писателишка, бумагомарака!.. Вы знаете,
господа, я тоже за него. Я - консерватор, господа, я не поклонник
новшеств, но такой поворот событий! Или я ничего не понимаю, или теперь
уже новые времена наступили, наконец... Хомо новус?
КУРДЮКОВ (скулит): Да какой он там хомо новус! Что вам, глаза
позалепило? Продаст же он вас! Продаст! Для виду согласится, а завтра
продаст! Да посмотрите вы на него! Ну зачем ему бессмертие? Он же
гуманист, у него принципы! Феликс, ну скажи ты им, ну зачем тебе
бессмертие, если у тебя руки будут в крови? Ведь тебе зарезать меня
придется, Феликс! Как ты своей Лизке в глаза посмотришь?
НАТАША: А что это он вмешивается? Что он лезет? Где это видано, чтоб
отговаривали?
КУРДЮКОВ (не слушая): Феликс! Ты меня слушай, ведь тебя знаю, тебе же
это не понравиться. Ведь бессмертие - это не жизнь, это совсем иное
существование! Ведь я же знаю, что ты больше всего ценишь. Тебе дружбу
подавай, любовь... А ведь ничего этого не будет! Откуда? Всю жизнь
скрываться - от дочери, от внуков... Они же постареют, а ты - нет! От
властей скрываться. Феликс! Лет десять на одном месте - больше нельзя. И
так веками, век за веком! (Зловеще). А потом ты станешь такой, как мы. Ты
станешь такой, как я!
ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ: Неплохо изложено. Я бы еще добавил из Шмальгаузена:
"Природа отняла у нас бессмертие, давши взамен любовь". Но ведь и
наоборот, господа! И наоборот!
КУРДЮКОВ (не слушая): Это же нужен особый талант, Феликс, - получать
удовольствие от бессмертия!
ФЕЛИКС: Что ты меня уговариваешь? Ты своих динозавров уговаривай,
чтобы они от меня отстали! Мне твое бессмертие и даром не нужно!
ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ: Не увлекаетесь ли вы, Феликс Александрович?
Как-никак, бессмертие есть заветнейшая мечта рода человеческого!
Величайшие из величайших по пояс в крови не постеснялись бы пойти за
бессмертием!.. Не гордыня ли вас обуревает, Феликс Александрович?
ФЕЛИКС: Вы мне предлагаете не бессмертие. Вы мне предлагаете
совершить убийство.
КУРДЮКОВ (страстно): Убийство, Феликс! Убийство!
ФЕЛИКС: Величайшие из величайших - ладно. Знаю я, кого вы имеете в
виду. Чингиз-хан, Тамерлан... Вы мне их в пример не ставьте, я этих
маньяков с детства ненавижу.
КУРДЮКОВ (подхалимски): Живодеры, садисты...
ФЕЛИКС: Молчи! Ты мне никогда особенно не нравился, чего там... А
сейчас вообще омерзителен... Такой ты подонок оказался, Костя, просто
подлец... Но убить! Нет.
ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ: А вы что же, друг мой, хотите получить бессмертие
даром? Забавно! Много ли вы в своей жизни получили даром?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15