), а ключ повесили рядом
на гвоздь.
Мы легли спать - я, однако, проспала не долго. В два часа ночи что-то
разбудило меня.
Некоторое время я лежала в темноте и слушала. Сначала не было слышно
ничего, кроме ляськиного сопения и какого-то потрескивания; потом я поняла,
что, кроме сопения и потрескивания, ничего и нет. Где-то в доме трещали
половицы (здесь лежал старинный дубовый паркет), мне даже почудился в
потрескивании некий вальсирующий ритм. Кто-то танцевал вальс - раз-два-три,
раз-два-три, раз-два-три ... какая чушь! Никого здесь, кроме жадуновских
мужиков и старика смотрителя, быть не могло; ни те, ни другой вальса
танцевать не станут. Как можно тише я вылезла из спальника, прокралась к
двери и приложила ухо к замочной скважине - потрескивание стало явственным.
Будить Ляську и Бегемота я не стала: этот странный звук совершенно не
вязался с их недовольным брюзжанием ... если девчонки проснутся, он затихнет
- что же я им тогда скажу? Я сняла ключ с гвоздя и неслышно повернула его в
замке - за дверью находилась еще одна пустая комната, из которой было два
выхода: прямо, в центральный зал, и налево, в маленькую боковую комнатушку.
Стараясь наступать на скрипучий паркет как можно легче, я пошла прямо. И
увидела вот что ...
Зал был очень большим; в слабом лунном свете, втекавшем через окна, он
казался безграничным. На деревянных деталях поблескивали следы позолоты, на
стене висел, покосившись, нивесть как сохранившийся бронзовый канделябр.
А в дальнем конце зала кружила белая женская фигура, в пышном платье до
пят. Я не могла различить ее лица, закрытого белым низким капюшоном.
Животный страх приковал мою руку к холодной притолоке. Танцовщица
дрейфовала, кружась, как сгусток тумана, все ближе и ближе к тому месту, где
стояла я. Наконец, она пронеслась мимо - оборчатый край платья скользнул по
моей ноге, ледяной ветер обдал лицо. И вдруг из-под полупрозрачной кисеи
капюшона на долю секунды вспыхнули два красных нечеловеческих глаза .... я
никогда не забуду этот взгляд. А потом женщина укружилась обратно в темноту
зала, из отчетливой фигуры превратилась в сгусток тумана ... дальше, дальше
... пока не растворилась совсем. И только тогда я смогла отлепить руку от
притолоки и вернуться в нашу комнату.
* * *
Она перевела дыхание и замолчала.
- Так ... что же это была за женщина? - осторожно нарушил молчание
Франц.
- Не знаю ... - ответила Таня.
Они сидели в полусфере света от лампы на столе, завернутые в один слой
тишины и два слоя темноты - темноты в комнате и темноты за окнами. И вдруг,
на какое-то мгновение, Францу показалось, что с ним ничего не произошло, что
никакой аварии не было - а просто он познакомился с этой необычной женщиной
в бархатном платье и неяркой улыбке. Сейчас они выйдут на улицу и пойдут в
кино или в бар, или просто гулять по городу, а впереди у них - целых сорок
лет, два месяца и семнадцать дней, а не всего лишь одна вечность ...
- Мне пора на работу. - сказала Таня, вставая из-за стола, - Если
вам что-нибудь понадобится - я живу в номере 27. И мой вам совет: не
задавайте никому вопросов, начинающихся со слова "зачем"; а в первую
очередь, самому себе не задавайте. Думайте лишь о том, что с вами произойдет
в ближайший момент. Сейчас, к примеру, идите в кладовку и наберите себе
одежды. Потом разберитесь по телефонной книге, где можно заказать продукты.
Сходите в банк. Загляните в почтовую комнату - вам должна придти повестка
на допрос. И никогда не делайте двух дел зараз, а главное, не думайте о
вечном, - это единственный здесь рецепт от безумия.
- Можно последний вопрос? - спросил Франц.
- Можно.
Они стояли друг напротив друга, как дуэлянты: Таня - на полпути к
двери, Франц - у стола.
- При каких обстоятельствах вы погибли?
- Меня убил троюродный брат моего первого мужа.
Вопрос и ответ прозвучали настолько дико, что они оба прыснули.
- За что?
- Ни за что. Это был несчастный случай.
"Естественным развитием закончившейся трагедии, - подумал Франц, -
является фарс. Или кто-то сказал это до меня?"
- До свидания. - произнес он.
7. В банке
Кладовка представляла собой небольшую комнату со стеллажами, забитыми
картонными коробками с вещами в целлулоидных пакетах. Выбор был небольшим:
каждое наименование имелось лишь в одном фасоне, причем абсолютно все
изготовила компания с красноречивым названием "Без затей". Франц отнес белье
в свою комнату и разложил по полкам в шкафу. Что теперь?... а, продукты ...
Он вытащил из тумбочки телефонную книгу и выписал номер отдела доставки
одного из ночных супермаркетов. Оставалось сходить в банк за деньгами.
Ночное отделение банка, найденное им все в той же телефонной книге,
находилось неподалеку. Сунув в карман танину карту, Франц спустился по
лестнице на первый этаж и, по пути, заглянул в почтовую комнату (маленькое
помещение со стеллажом, разделенным на двадцать шесть ячеек - по числу букв
латинского алфавита). В ячейке, помеченной буквой S, он нашел
карточку-уведомление:
Настоящим вызывается Франц Шредер для свидания со следователем.
Время свидания: 1:30, 13 мая 1993 г.
Место свидания: комната 1723, подъезд 21.
Остальные ячейки были пусты.
Он сунул карточку в карман и вышел на улицу; начинало светать.
Поеживаясь от утреннего холода, Франц прошел по Авеню 8.5 и свернул на
обсаженную липами улицу со странным названием "Верблюжья Аллея".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93