Разве это корректно? Я так с ним не поступаю. Когда я цитирую его, я стараюсь его не обижать и не вкладывать в его уста слова, которых он не говорил.
1) Мистер Амент не "опровергает" сообщения К.Р., а лишь меняет кое-что в одной из фраз, впрочем оставляя без изменений общий смысл, то есть внося несущественное исправление, каковое, кстати, я принимаю. По поводу остальных четырех пятых сообщения К.Р. ему не задавали никаких вопросов. 2) Я не говорил ничего о "собственных" корреспондентах, а правильно назвал по фамилии ответственного человека - мистера Чемберлена. "Поправку", о которой говорится, я, как уже сказано, принимаю: это (несущественная) замена цифры 13 на цифру 1/3. 3) Я ничего не говорил о телеграфном агентстве "Сан", я называл Чемберлена. Мистеру Чемберлену я вполне доверяю, другие же лица мне неизвестны. 4) Еще раз: мистер Амент не "опровергает" сообщения К.Р., а лишь вносит кое-какие малозначительные поправки. 5) Я не говорил: "Если мистер Амент опровергнет первое сообщение", я просил о другом: чтобы мистер Амент засвидетельствовал, что он его не "санкционировал". Например, я не поверил, что католические миссионеры требуют казни 680 китайцев, но я желал знать, санкционировал ли мистер Амент это, якобы написанное с его слов, заявление, а также ряд других. Подчеркиваю: я поставил условием, чтобы мистер Чемберлен, не ограничиваясь признанием того, что сообщение К.Р. было "ложным", заявил также, что оно "не было санкционировано Аментом". Доктор Смит упускает эту важную подробность. 6) Телеграфное агентство "Сан" не заявило, что сообщение К.Р. было "ложным", оно лишь исправило одну незначительную деталь - изменило цифру 13 на 1/3. 7) "Оба условия" не выполнены - отнюдь нет! 8) Те подробности, которые названы "фактами", представляют собой лишь плод воображения. 9) И последнее замечание: моя критика ни в коей мере не ограничивалась той незначительной частью сообщения К.Р., которую теперь готовы считать "ошибкой телеграфа".
Если отбросить эти девять отступлений от истины, то я согласен признать, что все остальное, изложенное в одиннадцати строках, точно и правильно. Я не виню доктора Смита в допущении неточностей, это было бы с моей стороны нечестно. Я учитываю обстоятельства. Он никогда не был журналистом, как, скажем, я. А это такая профессия, при которой тебе столь часто достается от других газет за неточное изложение фактов, что постепенно ты начинаешь как огня бояться такой практики. Со мной по крайней мере дело обстоит именно так. Раньше я имел склонность говорить то, чего нет. Уж такой я человек, да и все мы такие! Но теперь я избегаю этого: я понял, что это небезопасно. Но доктору Смиту все это, разумеется, совершенно чуждо.
Документ 7
Мне хотелось докопаться до истины в отношении сообщения К.Р., и я сам запросил из Китая сведения, когда узнал, что Бюро не намерено это сделать. Но меня торопят и не позволяют дождаться ответа. А ведь возможно, что обстоятельный отчет о всех событиях позволил бы мне извиниться перед мистером Аментом, - и эту возможность я, даю слово, честно бы использовал. Впрочем, ладно. Если весь остальной текст этого чудовищного сообщения не тревожит Бюро, то мне и подавно нечего тревожиться! Священникам, требующим от меня извинений, я ответил, что попросил прислать мне подробную информацию из Китая, ибо считаю это единственным способом выяснить правду и найти справедливое мерило; но двое из них мне ответили, что ждать нельзя. Иными словами, лучше блуждать в потемках, ища выхода из джунглей путем предположений и догадок, чем выйти прямо на солнечный свет фактов. Странная идея!
Тем не менее по-своему - и с точки зрения Бюро - эти два священника до некоторой степени правы, если они хотят ограничиться двумя вопросами:
1. Получил ли доктор Амент компенсацию за убытки плюс штраф в тринадцатикратном размере?
Ответ. Нет. Он получил штраф лишь в размере одной трети.
2. Употребил ли он эту треть на "распространение евангелия"?
Исправленный ответ. Он употребил ее на "церковные расходы". Остальная же сумма, оказывается, пущена "на оказание помощи вдовам и сиротам". Очевидно, церковные расходы и оказание помощи вдовам и сиротам не подходят под рубрику распространения евангелия. А я-то думал, что да, и, хотя это не имеет значения, я предпочитаю старую формулировку - она не так груба, как другая.
По мысли этих двух священников и самого Бюро, только эти две детали из всего сообщения К.Р. имеют значение.
Хорошо, согласен. Посему давайте отбросим все прочее, что там сказано, как не имеющее отношения к делу доктора Амента.
Документ 8
"Оба священника и Бюро вполне удовлетворены ответами доктора Амента по этим двум пунктам".
Я же хотел бы задать риторический вопрос по первому пункту:
Взыскивая с "Б" (силой или просто предъявив ему требование) хотя бы пенни в качестве компенсации за убийства и грабежи, был ли доктор Амент совершенно уверен, что это "Б", а не кто-нибудь другой, повинен в грабежах и убийствах?
Или скажу так:
Не могло ли произойти - случайно или по неведению доктора Амента, - что он заставил безвинных людей платить за тех, кто виноват?
В своей статье, озаглавленной "Человеку, Ходящему во Тьме", я развил эту мысль, приведя выдержку из воображаемого учебника истории Маколема:
Документ 9
"Когда белый боксер убивает человека из племени поуни и уничтожает его имущество, другие поуни даже не пытаются отыскать убийцу, а приканчивают первого встречного белого; потом они заставляют какую-нибудь деревню, населенную белыми, возместить наследникам денежную стоимость убитого человека, а также всего уничтоженного имущества;
1 2 3 4 5 6 7