до завтра граф успеет объявить их розыск, и никуда им не улететь! Что же делать? Ехать в консульство прямо сейчас? Но Юля в таком состоянии...
Нет, как бы там ни было, прежде всего надо отдохнуть и прийти в себя. Время в запасе еще есть, а размышлять лучше в спокойной обстановке. Номер в гостинице аэропорта — лучшее, что может быть в этой ситуации. Место бойкое, так что без шума их не арестуют и не похитят, а прятаться все равно бесполезно!
...Юлю пришлось нести к лифту на руках — идти она уже не могла. Встревоженной коридорной Евгений тихо прошептал, что не хочет будить жену, задремавшую после трудной дороги — и получил в ответ взгляд, полный сочувствия и уважения. Потом он снова спустился вниз, отогнал машину на стоянку, заказал обед, встретил горничную возле номера и дал щедрые чаевые, попросив не беспокоить до утра...
— Ну, чтоб вас всех!.. — от души сказал он, запирая наконец за собой дверь.
Конечно, запертая дверь — слабая защита, но другой все равно нет. И вообще, к черту нервы! Сейчас проблема номер один — как можно скорее помочь Юле. Если она и завтра будет в таком же состоянии, их запросто могут не пустить в самолет. Решат, например, таможенники, что он накачал ее наркотиками и похищает, или еще что похуже! И вмешательство графа не потребуется...
А ведь графу есть в чем их обвинить: нападение на управляющего, порча личной собственности, угон автомобиля! А вдруг Антон пострадал серьезно?..
Нет, хватит об этом думать! Так недолго и до полной паники, а ведь надо еще срочно решать, что делать с Юлей! Конечно, лучше всего было бы вызвать врача, но... Нет, чем меньше посторонних глаз и любопытных расспросов, тем лучше!
Тем более, что у Юли, скорее всего, обычный нервный шок, потрясение, и ей бы сейчас не лежать с открытыми глазами, как живой укор совести, а расслабиться и заснуть — и завтра к утру все будет в порядке!
Ну а способ расслабиться — он во все времена один... Уже не сомневаясь, Евгений плеснул в стакан коньяку, подумав немного, разбавил водой, всыпал ложки четыре сахару и растворил таблетку снотворного. Юля вяло и покорно все это сглотала и заснула, действительно, очень быстро...
Даже остывший обед показался Евгению райским наслаждением. Он снова почувствовал себя в силах сопротивляться обстоятельствам, и в первый раз подумал о Горвиче без панического страха. Да конечно, графу не составит труда разыскать их в этой гостинице. Но если разобраться — нужен ли ему шум или скандал? Конечно нет! Пока гости были в замке в его власти, он еще мог на что-то рассчитывать, а теперь он будет бояться огласки, как боялся все эти годы...
Значит, можно не опасаться полиции, ареста и прочих шумных неприятностей. Но неужели Горвич не попытается хоть что-то предпринять? Ведь он по-прежнему хочет выяснить истинную причину визита Юли и Евгения в свой замок — и, надо признать, имеет на это полное право!
Так может, удовлетворить его любопытство? Рассказать, что можно — не все, конечно... Ведь Горвич ничего не знает даже о смерти Тонечки...
Евгений замер: да как же ему сразу не пришло в голову! Ведь именно эта неизвестность и мешает графу успокоиться, перестать бояться неизвестно чего — и устроить наконец личную жизнь!
Но тогда у них в руках сильный козырь, который надо только с умом использовать. Горвич обязательно будет их искать, и сегодня-завтра наверняка появится здесь...
И пусть! Пусть появляется, пусть задает свои вопросы. На них можно отвечать, что угодно — главное, чтобы граф понял, как важно для него получить свидетельство о смерти своей первой жены! Так, чтобы остальное по сравнению с этим потеряло всякую значимость!
Вот только что можно потребовать в обмен на эту информацию? Тоже начать расспросы? Рискованно: общение с Горвичем, да еще на такую болезненную для него тему, лучше вообще свести к минимуму!
...Решение пришло не сразу, но явилось озарением — Евгений даже удивился, как он до сих пор не подумал об этом... Дневник! Он был почти уверен, что таковой существует: привычка вести дневник приобретается не вдруг, а Тонечка вела его практически постоянно. Но искалеченный Виллерсом дневник начинался незадолго до «Лотоса», а где то, что было раньше? Конечно, Тонечка могла уничтожить записи, но Евгений был почти уверен, что она этого не сделала — а вот оставить дома, намереваясь поначалу туда вернуться, могла вполне! И все странные приключения, произошедшие с ней, должны быть там описаны...
Ну, что же... Решение принято, теперь остается только ждать — и надеяться на удачу!
* * *
...Ночью Евгений несколько раз подходил к Юле. Она спокойно спала, и он понадеялся, что утром все будет нормально.
И действительно, утром Юля была обычной, даже веселой, ничуть не похожей на вчерашнюю. Она посмеялась над своим испугом, высказала все, что думала по поводу католиков вообще и Антона в частности, а почувствовав виноватую эманацию Евгения, успокоила его, заверив, что ничуть не обижается на вынужденную грубость. Потом он начал было рассказывать про последнюю встречу с Тонечкой, но не успел: в дверь номера постучали...
В принципе, это мог быть кто-то из служащих гостиницы, но Евгений почему-то не сомневался, что это Горвич. Ну, что же... Начинается последняя партия!
— Входите, господин граф! — Евгений распахнул дверь. — Я искренне рад вас видеть...
Горвич вошел в номер, оглянулся, поклонился Юле. Воспитание и опыт поколений помогали ему выглядеть непринужденно, но эманация его была просто калейдоскопом из разных оттенков растерянности.
— Приношу вам свои извинения, — сказал Горвич. — Я очень сожалею об этом инциденте, поверьте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69