Магазин был хороший, ребята в нем работали грамотные и не наглые, цены соблюдались разумные. Площадь перед магазином стала местом встречи системщиков-любителей и всякого околокомпьютерного люда. Здесь постоянно толкался народ, спорил, обменивался «софтом» и «железом», обзаводился свежими идеями и новыми друзьями.Постепенно градоначальники поняли, что из этого места можно сделать нечто приличное, если привлечь заинтересованных лиц и вложить деньги. Осторожно и ненавязчиво — чтоб не спугнуть тусовщиков — тут начали появляться уютные салоны, сетевые библиотеки, кафе. Возле них высаживались декоративные деревца, укладывалась тротуарная плитка, ставились заборчики и скамеечки. Так в городе возникло еще одно публичное место со своей уникальной спецификой.Комиссионный магазин остался на месте. Правда, его перекупили, и народ там был уже чуть другой. Потом и товар стал обновляться, и цены тоже. Постепенно магазин переродился в обычный софт-салон.Но все равно народ в Переулке продолжал собираться. Антон неторопливо шагал вперед, кивая знакомым. Правда, ни к кому не подходил — пока ему попадались не те люди, с которыми хотелось бы общаться. У этих только одно на уме — как обойти пароль, как пройти на другой уровень, как бесплатно подключиться — и так далее...На скамейках кучковались пользователи, любители поспорить на разные темы. Например, о том, когда наконец сенсорные экраны и виртуальные манипуляторы заменят обычную клавиатуру. Антон мог бы подойти и авторитетно заявить: никогда, потому что уже много лет люди пытаются придумать что-то лучше, чем это архаичное кнопочное устройство ввода, но всякий раз оно одерживает победу.Но он предпочитал не вмешиваться в такие споры, так как это был не его уровень. Системщики обычно не вступали в споры с пользователями, а лишь консультировали.Под деревьями на мягкой травке упражнялись со световыми мечами виртуальщики. Все нормальные люди считали их чокнутыми. Только чокнутые могут тратить бешеные деньги на изготовление одежды героев виртуальных компьютерных миров, а потом еще и носиться в этих сумасбродных нарядах по городу. Сейчас почти на всех была надета новинка сезона — специальный светочувствительный жилет, на котором меч оставлял яркие, медленно гаснущие следы.На другой стороне Переулка ждали клиентов обладатели «безмозглых гумми». Заплатив пятьдесят копеек, можно было сразиться с неповоротливой резиновой куклой на сервоприводах, за которой, как хвост, тянулся толстый кабель к управляющей системе и питанию. Драться с «гумми» дозволялось и руками, и ногами, и палкой — роботы делались добротно. Любой виртуальщик мечтал иметь такую штуку дома, чтоб отрабатывать на ней фехтовальные приемы. Но не всем это было по карману. Сам Антон иногда разминался на резиновых болванах, но он ходил в дорогой спортзал, где стояла профессиональная аппаратура и «гумми» умели двигаться почти так же быстро и непредсказуемо, как люди....Чем дальше Антон шел, тем солиднее встречался народ. С ним здоровались уважительно — многие знали, что этот человек может ответить почти на любой вопрос. И, пожалуй, понимали, что только врожденное невезение мешает ему занять подобающее место в приличной фирме. Антон порой и сам утешал себя этой мыслью.В дверях одного из салонов вдруг мелькнула долговязая фигура Леденца. Как раз он-то и был сейчас нужен. Антон прибавил шагу. Леденец и сам заметил его и пошел навстречу.— Ну что? — ухмыльнулся он.— Привет, — быстро проговорил Антон. — Железка твоя цела. Я спрятал ее в мусоре, за сараем с уборочными машинами, знаешь? А я попался...— Знаю, что попался, — снова ухмыльнулся Леденец. — Весь рынок уже знает. Здорово ты им навешал. Где драться так научился? А за железку не волнуйся. Если найдется — хорошо. Нет — расплатишься позже. Торопить не буду, ты меня знаешь. Не первый год знакомы.— Расплачусь, — вздохнул Антон. — Слушай, как думаешь, что теперь мне будет?Леденец помолчал.— Да ничего страшного не должно быть, — сказал он, вздыхая. — «Клеща» у тебя на руках нет, теперь уже ничего не докажут. А то, что подрался с ними, это хуже. Они документы предъявляли?— Ага. Но ведь можно сказать, что документы их показались мне фальшивыми.— Правильно. А про диски скажи, что не твои, что купил у какого-то мужика, чтоб перепродать.— Зачем? На дисках-то ничего такого нет.— Это тебе так кажется. А ребята из ЭКОПОЛа найдут, что захотят. Ты про новое дополнение к Основному Каталогу слыхал? Теперь, если в программе больше семидесяти процентов патентованных элементов, она считается ворованной.— У меня мало патентованных элементов, я сам стараюсь все делать.— Как знаешь, — пожал плечами Леденец. — Мое дело предупредить, твое — подумать. Тебе уже повестку прислали?— Нет. Я боюсь, они сами за мной приедут.— Еще чего! Станут они на тебя время тратить... Пришлют повестку, дней пять будешь ходить к ним в Управление, на площади Курчатова, знаешь? На вопросики разные отвечать. Раз уж ты к ним попал — раскрутят по полной программе. И советую этих ребят не очень раздражать, они злопамятные. Возьмут и обрубят тебе сети, будешь, как последний лох, сидеть, радио слушать. Но все равно, особо там не болтай.— Ладно, — пробормотал Антон. — Буду молчать, как партизан. Пойду я...— Ну давай, — Леденец хотел было отойти, но вдруг обернулся: — Подожди!— Что?— Пойдем, покажу тебе одну штуку.Он завел Антона во двор, где стояла его машина, и открыл дверцу.— Залезай... Вот, смотри.Он бережно развернул блестящий фольгопласт, в который был упакован простой плоский ящик из серой пластмассы. Антон несколько секунд разглядывал его, потом вопросительно уставился на Леденца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19