Теперь Арианна часто встречалась со священнослужителями, которые просили у Ее величества помощи в богоугодных делах, ей приходилось уделять внимание своему огромному хозяйству, которое, как и всякий дом, требовало ухода. Императрица решала, что будут делать служанки и фрейлины, разбирала их тяжбы, иногда помогала писать письма. Много часов Арианна проводила в библиотеке. То, что в свое время ее выучили нескольким языкам, теперь пригодилось, ибо, как само собой разумеющееся, император обнаруживал во время бесед такие обширные знания, что ей нельзя было от него отставать. Арианна хотела во всем быть достойной своего прекрасного императора и гордилась им.
Все вместе это и было счастьем.
И времени во дворце никто не считал.
Сивард притопал в покои Аббона Флерийского в самом негодном расположении духа и, не спросясь, плюхнулся на один из табуретов, показавшийся ему наиболее устойчивым. Сидел молча, угрюмо насупившись, пыхтел. Повязка на его слепом отсутствующем глазу сегодня была ярко-алой, украшенной рубинами. Он кутался в плащ огненного шелка и сутулился.
– Может, добрый день? – спросил Аббон минут пять спустя.
– Нет, – отрезал Сивард.
– Совсем плохи дела? – поинтересовался маг сочувственно.
– Хуже некуда, Аббон. У тебя есть твое приворотное зелье?
– Хватает, – маг похлопал ладонью по грани огромного перегонного куба. – А что, ты влюбился?
– Да нет же. Просто, чтобы было тебе чем горло промочить во время рассказа. А то я с собой тоже прихватил чего-то, но еще толком не разглядел, чего.
– И о чем мне придется тебе рассказывать?
– О чем, о чем – о черных магах. Давешнюю беседу нашу помнишь, когда разбойник помер?
Аббон покивал головой, соглашаясь.
– Теперь вот я за продолжением сказочки к тебе явился. Излагай обстоятельно и моему скудному воображению доступно, есть ли теперь на Лунггаре черные маги; до какой степени это правда и на какую долю – вымысел; насколько сверхмогущество вообще возможно – и в какой степени это измышления самих магов, чтобы нагнать страху и возбудить к себе интерес, а следовательно, и денег заработать. Все рассказывай.
– Да что тебя так заело? – удивился Аббон. – Ты, по-моему, колдовством не увлекался никогда, да и не верил в него особенно.
– Я и теперь не верю, – хлопнул тяжелой ладонью по столу одноглазый. – Только это не имеет значения. Мне нужно, чтобы настоящий знаток мне все изложил без прикрас, и туман напускать не моги. И без того все перепуталось.
– Значит, так, – сказал Аббон, прикидывая, с какого конца начать освещать такую серьезную тему. – Про опасность владения таким искусством я тебе уже говорил…
– Уши прожужжал, – буркнул Сивард.
– А теперь о магах. При монхиганах, например, черных магов не было и быть не могло, ибо предки нашего славного Ортона строго блюли чистоту заклинаний, причем не только своих. Видишь ли, в какой-то момент присутствие темной силы становится просто физически ощутимым, и скрыть его от могущественных магов невозможна Не знаю точно, как поступали с отступниками монхиганы но думаю, что они их уничтожали. Как мы уничтожаем бешеных волков, чтобы обезопасить людей.
– Понятно, – согласился Сивард. – Значит, не дали бы. А как же эта знаменитая история про противостояние отца и сына? – И он мотнул головой в сторону портрета в темной и тяжелой раме, висевшего на стене напротив,
Портрет, написанный на небольшом холсте, потрескавшийся от времени, к сожалению, не сохранивший яркость и первозданную красоту красок, свидетельствовал о высоком мастерстве художника. Он изображал человека в зеленых одеждах, удивительно похожего на самого Ортона. Такой же высокий и широкоплечий, голубоглазый и светлокожий. Только в черных кудрях пробивается седина, да правая бровь перерезана шрамом, как бороздой. Левый угол рта вздернут, но на потускневшем полотне трудно разобрать, что это – естественный изъян или тоже рубец. Однако Сивард и Аббон прекрасно знали, что отметина – след от ожога, полученного Браганом Агилольфингом во время схватки с его мятежным сыном Далихаджаром.
– Здесь дело другое, – моментально ответил Аббон. – Ни Браган, ни Далихаджар не пользовались запретной, то есть черной магией. И тот и другой были монхиганами, и заклятия их – мощные, невероятно насыщенные энергией – все же были светлыми. Просто никогда еще в истории человечества два мага такого уровня не сходились в поединке.
– Ладно, ладно, – замахал на него рукой Сивард. – Дальше что?
– Сложный вопрос, – пожал плечами Аббон. – Сколько бы ни предупреждали ведающие, всегда найдется тот, кого темная сторона сумеет соблазнить и привлечь на свою сторону. Запретное манит – мне ли тебе это объяснять?
– Не стоит, – согласился Сивард, – по долгу службы, знаешь ли…
– И я об этом. Вот и суди сам: в мире постоянно кто-то балуется запретной магией, пытается вызвать демонов, научиться воскрешать мертвых, да мало ли что еще взбредет в голову человеку? Иногда, поверишь, мне кажется, что Враг человечества у самих людей учится чинить козни.
Вопрос в том, есть ли человек, постигший страшную науку и имеющий достаточно сил, чтобы стать настоящим мастером в кровавом и черном деле? Ведь и запретная магия тоже требует мастерства.
– Это я тоже понимаю, – криво ухмыльнулся Сивард. – А может ли такой маг скрывать свою силу и те энергии, которые его окружают?
– Сие есть следующая ступень магического искусства. Это тяжело и требует больших усилий, но, в принципе, возможно все. Правда, по сей день я не слышал об истинно великом черном маге – все больше деревенские колдуны да знахарки балуются страшными силами, да тут же и гибнут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154