ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Разрыл ямку в земляном полу и укрепил в ней кувшин с вином.
Сделав это, иеродул бросил на обоих сотоварищей равнодушный взгляд и сказал с пренебрежением:
– Ешьте и спите. Работать будете после заката солнца.
После чего вышел и задвинул засов. Храмовой раб не считал обоих заключенных ровней себе, держался перед ними с сознанием своего превосходства.
Если бы ему сказали, что он такой же раб, как они, он не сразу понял бы это. И, видимо, возразил бы: «Я такой же, как они? Что вы! Я служу при храме, мне доверяют многое. Я прислуживаю жрицам во время молений и пользуюсь их расположением. Поглядите – я чист и имею вид почти свободного человека. А эти два каменщика грязны и сидят взаперти под охраной».
И если бы ему поручили охранять Меота и Навара, то он выполнил бы это, не задумываясь. Сейчас он тщательно задвинул засов, по-хозяйски беспокоясь, чтобы рабочие, нужные храму, не сбежали.
Оставшись одни, заключенные переглянулись.
– Никак нас хотят покормить? – приподнялся старик.
– Да, здесь хлеб и мясо.
– Чего же медлить, приступим.
Подкрепившись, оба почувствовали себя неплохо.
Молодой вскочил на ноги и стал ощупывать стены и дверь.
– Чего ты?
– Теперь нужно бежать, отец! Мы сыты и выдержим без еды не менее двух суток!
– Остановись, неразумный! – испугался Навар. – Ты, видно, еще не знаешь, как мудры эллины и как трудно бежать от них! Я пробовал бежать три раза. А что получил? Меня вернули и на всю жизнь сделали тюремным жильцом. Ложись лучше спать. Сон – дар богов. Кто спит, тот свободен и счастлив.
– Мертвый еще свободнее. Но лучше жить и бороться!
Убедившись, что стены их тюрьмы крепки, силач сел и задумался.
Навар гладил себя по животу и говорил вполголоса, засыпая:
– Хорошо быть сытым и отдыхать… Но знаешь, мой молодой вождь, до рабства я был воином и пастухом. Я не знал тяжелого труда, как и многого другого.
– А теперь узнал и тебе понравилось гнуть спину на хозяев?
– Не смейся! В труде я нашел свое успокоение. Ты чего скалишься? Я говорю правду. Теперь мне стало понятно, что человек может сделать своими руками очень много… Я узнал, почему греки так сильны. Они умеют думать, работать, а главное – научились заставлять работать других.
Меот не отвечал. Он машинально поднимал камешки с пола и бросал их в стену.
– Убегу, все равно опять стану свободным!
Послышался тонкий носовой свист. Навар заснул.
Усталость и сытый желудок сломили и Меота. Он склонился к холодной каменной стенке и захрапел.
Опять открылась дверь, теперь совсем тихо. Вошли двое.
– Они спят, – сказал один.
– Да, – ответил другой. – Здесь не очень светло, но кое-что видно. Один из них старик.
– А другой молодой.
– Гм… Это же настоящий гигант!
Люди ушли. Засов скрипнул опять, но спящие ничего не слышали.
В глубине храма стояли Миний, Дамасикл и Агела. Поодаль прислонился к колонне Бабон, ожидая приказаний. Дамасикл говорил:
– Мне не нравится, Бабон, этот великан. Мне говорил о нем Морд, этот строптивый варвар совсем недавно продан в рабство и плохо настроен. Зачем ты взял его?
– Мне навязал его Скимн-архитектор.
– Скимн довольно хитрая лиса… Впрочем, поздно об этом. Раба-гиганта нужно заменить. Но кем?
– Я думаю, – сказал Миний, – что его можно заменить иеродулом Костобоком из храма Девы. Мне давно не нравится, что Мата чрезмерно приблизила его к себе… Хотя этот раб тоже крепок, как бык, но пусть он заменит собою опасного богатыря.
Агела поморщился, но согласился.
– Что ж, пусть будет так! Иди, воин, в храм Девы и приведи Костобока. Только сделай это без ведома Маты! Вызови его через начальника стражи!
– А куда девать этого Антея с сильными мышцами?
– Кого?
– Раба, что вам не понравился.
– Отправить в городской эргастерий к Морду!
Бабон ушел. Архонты продолжали совещаться.
5
Делию принесли в храм четыре иеродула. Дом Скимна остался на попечении старого Керкета, которому не привыкать было выполнять обязанности няньки, повара, чернорабочего и водоноса одновременно.
Больную не понесли в заднее помещение, опистодом, где висел на ремнях священный састер, но не оставили и в жилище мраморной богини. Ее, по указанию Маты, поместили в боковую комнатку, заставленную недорогими приношениями верующих, начиная от пучков волос с головы исцеленных, кончая глиняными статуэтками, повязками, снятыми с заживших язв, костылями, снопиками пшеницы и увядшими виноградными листьями. Здесь же стоял и пучеглазый деревянный конь Бабона. Его предполагалось вскоре выставить наружу для обозрения всем желающим.
Ценные приношения не попадали сюда. Серебряные вазы, золотые ожерелья и деньги вносились в особую опись, нумеровались в присутствии чиновников и затем переносились в одно из подземелий, где хранились в опечатанных пифосах.
Делия искренне верила в святость жилища богини, и ей казалось, что уже при первом вдохе под серыми сводами храма в ее тело проникли частицы божественной благодати.
Здесь дышалось легче, чем дома, пахло также чем-то особенным, свойственным только храмам. Это была смесь запахов, в которой преобладали горелый воск, земляное масло, фимиам, что курился у ног розового кумира, и просто дух старого, нежилого помещения. Но Делии эти запахи казались неотъемлемой принадлежностью святилища. Она вдыхала их с жадностью, полная одним жгучим желанием жить.
В кладовой чувствовалась прохлада, что также нравилось больной: все здесь казалось свежее, чем дома. Женщина с благоговением смотрела на груду жертвенного хлама, видя в ней подтверждение целящей силы богини.
– Богиня, – прошептала больная проникновенно, – ведь ты тоже женщина и должна понять меня!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242
Сделав это, иеродул бросил на обоих сотоварищей равнодушный взгляд и сказал с пренебрежением:
– Ешьте и спите. Работать будете после заката солнца.
После чего вышел и задвинул засов. Храмовой раб не считал обоих заключенных ровней себе, держался перед ними с сознанием своего превосходства.
Если бы ему сказали, что он такой же раб, как они, он не сразу понял бы это. И, видимо, возразил бы: «Я такой же, как они? Что вы! Я служу при храме, мне доверяют многое. Я прислуживаю жрицам во время молений и пользуюсь их расположением. Поглядите – я чист и имею вид почти свободного человека. А эти два каменщика грязны и сидят взаперти под охраной».
И если бы ему поручили охранять Меота и Навара, то он выполнил бы это, не задумываясь. Сейчас он тщательно задвинул засов, по-хозяйски беспокоясь, чтобы рабочие, нужные храму, не сбежали.
Оставшись одни, заключенные переглянулись.
– Никак нас хотят покормить? – приподнялся старик.
– Да, здесь хлеб и мясо.
– Чего же медлить, приступим.
Подкрепившись, оба почувствовали себя неплохо.
Молодой вскочил на ноги и стал ощупывать стены и дверь.
– Чего ты?
– Теперь нужно бежать, отец! Мы сыты и выдержим без еды не менее двух суток!
– Остановись, неразумный! – испугался Навар. – Ты, видно, еще не знаешь, как мудры эллины и как трудно бежать от них! Я пробовал бежать три раза. А что получил? Меня вернули и на всю жизнь сделали тюремным жильцом. Ложись лучше спать. Сон – дар богов. Кто спит, тот свободен и счастлив.
– Мертвый еще свободнее. Но лучше жить и бороться!
Убедившись, что стены их тюрьмы крепки, силач сел и задумался.
Навар гладил себя по животу и говорил вполголоса, засыпая:
– Хорошо быть сытым и отдыхать… Но знаешь, мой молодой вождь, до рабства я был воином и пастухом. Я не знал тяжелого труда, как и многого другого.
– А теперь узнал и тебе понравилось гнуть спину на хозяев?
– Не смейся! В труде я нашел свое успокоение. Ты чего скалишься? Я говорю правду. Теперь мне стало понятно, что человек может сделать своими руками очень много… Я узнал, почему греки так сильны. Они умеют думать, работать, а главное – научились заставлять работать других.
Меот не отвечал. Он машинально поднимал камешки с пола и бросал их в стену.
– Убегу, все равно опять стану свободным!
Послышался тонкий носовой свист. Навар заснул.
Усталость и сытый желудок сломили и Меота. Он склонился к холодной каменной стенке и захрапел.
Опять открылась дверь, теперь совсем тихо. Вошли двое.
– Они спят, – сказал один.
– Да, – ответил другой. – Здесь не очень светло, но кое-что видно. Один из них старик.
– А другой молодой.
– Гм… Это же настоящий гигант!
Люди ушли. Засов скрипнул опять, но спящие ничего не слышали.
В глубине храма стояли Миний, Дамасикл и Агела. Поодаль прислонился к колонне Бабон, ожидая приказаний. Дамасикл говорил:
– Мне не нравится, Бабон, этот великан. Мне говорил о нем Морд, этот строптивый варвар совсем недавно продан в рабство и плохо настроен. Зачем ты взял его?
– Мне навязал его Скимн-архитектор.
– Скимн довольно хитрая лиса… Впрочем, поздно об этом. Раба-гиганта нужно заменить. Но кем?
– Я думаю, – сказал Миний, – что его можно заменить иеродулом Костобоком из храма Девы. Мне давно не нравится, что Мата чрезмерно приблизила его к себе… Хотя этот раб тоже крепок, как бык, но пусть он заменит собою опасного богатыря.
Агела поморщился, но согласился.
– Что ж, пусть будет так! Иди, воин, в храм Девы и приведи Костобока. Только сделай это без ведома Маты! Вызови его через начальника стражи!
– А куда девать этого Антея с сильными мышцами?
– Кого?
– Раба, что вам не понравился.
– Отправить в городской эргастерий к Морду!
Бабон ушел. Архонты продолжали совещаться.
5
Делию принесли в храм четыре иеродула. Дом Скимна остался на попечении старого Керкета, которому не привыкать было выполнять обязанности няньки, повара, чернорабочего и водоноса одновременно.
Больную не понесли в заднее помещение, опистодом, где висел на ремнях священный састер, но не оставили и в жилище мраморной богини. Ее, по указанию Маты, поместили в боковую комнатку, заставленную недорогими приношениями верующих, начиная от пучков волос с головы исцеленных, кончая глиняными статуэтками, повязками, снятыми с заживших язв, костылями, снопиками пшеницы и увядшими виноградными листьями. Здесь же стоял и пучеглазый деревянный конь Бабона. Его предполагалось вскоре выставить наружу для обозрения всем желающим.
Ценные приношения не попадали сюда. Серебряные вазы, золотые ожерелья и деньги вносились в особую опись, нумеровались в присутствии чиновников и затем переносились в одно из подземелий, где хранились в опечатанных пифосах.
Делия искренне верила в святость жилища богини, и ей казалось, что уже при первом вдохе под серыми сводами храма в ее тело проникли частицы божественной благодати.
Здесь дышалось легче, чем дома, пахло также чем-то особенным, свойственным только храмам. Это была смесь запахов, в которой преобладали горелый воск, земляное масло, фимиам, что курился у ног розового кумира, и просто дух старого, нежилого помещения. Но Делии эти запахи казались неотъемлемой принадлежностью святилища. Она вдыхала их с жадностью, полная одним жгучим желанием жить.
В кладовой чувствовалась прохлада, что также нравилось больной: все здесь казалось свежее, чем дома. Женщина с благоговением смотрела на груду жертвенного хлама, видя в ней подтверждение целящей силы богини.
– Богиня, – прошептала больная проникновенно, – ведь ты тоже женщина и должна понять меня!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242