- Я сносил ваше присутствие, - провозглашал с экрана генерал, -
потому что вы не могли нанести большого вреда. В прошлом отдельный человек
ничего не стоил перед силами масс. Но развитие технологии изменило
положение. В двадцатом веке появилось ядерное оружие, потом лучевое. Один
качественный скачок за другим. И вместе с ростом возможностей индивида
должен был расти контроль за ним.
На лице Вилера маска бесстрастности сменилась маской гнева.
- Вы угрожаете этому контролю! - крикнул он. - План Человека
превратился в воздушный шарик, проткнутый мальчишкой с иглой в руке. Эту
иглу держит Дитя Звезд! Дитя Звезд должен умереть!
Золотой человек не поднял головы, продолжая хранить молчание. Его
глаза были прикованы к пульту, маленький пиропод ерзал у него на голове,
время от времени шипя и плюясь дымом.
- Человек создал Машину, чтобы автоматизировать операции контроля! -
завопил генерал Вилер, его глаза пылали. - Теперь она подчиняется мне!
Теперь это м_о_е создание! Один человек будет править человечеством с
помощью Машины, этим человечеством созданной!
Наконец Гарри Хиксон поднял глаза. Казалось, они пронизывают экран,
глядя прямо в серо-стальные глаза Вилера.
- А кто, - спросил он, - создал тебя?
Генерал Вилер отпрянул. В его стальном взоре появилась растерянность.
- Это анти-Плановый вопрос! - воскликнул он. - Он не имеет смысла!
Глаза его снова стали непроницаемо-решительными. Он быстро,
машиноподобно кивнул.
- Вы - случайный элемент, - заявил он. - Вас нужно устранить. И я
устраню вас - так!!!
И его мощная бронзовая ладонь опустилась на рукоятку спуска,
управлявшего огнем лазеров, кольцом опоясывавших рубку.

Но выстрела не последовало.
Тонкие блестящие стволы излучателей слепо смотрели на Ганна и Карлу,
на светящееся существо за пультом, склонившееся над циферблатами и
экранами.
Генерал Вилер смотрел сквозь них, бронзовую маску его лица оживляло
выражение триумфа. Казалось, он только что стал свидетелем большой победы.
Он сказал вполголоса самому себе:
- С ними покончено, - и отвернулся.
Тихо, почти бесшумно стальные рыла излучателей втянулись в свои
гнезда, на амбразуры надвинулись крышки.
- Что произошло? - прохрипел Бойс Ганн. - Почему он нас не убил?
Карла Снег протестующе зашевелилась, и Ганн обнаружил вдруг, что
сжимает ее, как утопающий спасательный круг. Ему казалось, что комната
вокруг вертится, как карусель.
Гарри Хиксон поднял голову, но он смотрел не на Ганна и не на Карлу.
Он смотрел в сторону двери, через которую они вошли.
- Генерал Вилер, - сказал он, - убил нас. И в его восприятии мы
мертвы. То, что мы продолжаем существовать во плоти, более его не
касается. И его существование более не касается нас.
- Гипноз? - прошептал Ганн. - То, что полковник Зафар называл
"ловушкой сознания"?
Но Хиксон не ответил. Он не отрывал взгляда золотистых глаз от
дверного проема.
Карла Снег высвободилась из объятий Ганна.
- Ты болен, Бойс, - сказала она. - Я знаю, что ты сейчас чувствуешь.
Скоро тебе станет легче, честное слово. Ты не волнуйся... ни о чем. Мы
теперь в надежных руках.
Ганн непонимающе посмотрел на нее и вдруг почувствовал, что его
сотрясает дрожь. Тридцать лет не иметь даже насморка и в такой момент, как
сейчас, подхватить инфекцию? К_а_к_у_ю и_н_ф_е_к_ц_и_ю? - спросил он себя.
Почему этот вопрос кажется таким важным? Она сказала - не волнуйся. Ганн
оглянулся по сторонам. Может, все, что он видит, - результат горячечного
бреда... Или галлюцинация? Наведенная Звездным Дитя?
Он вдруг услышал далекую музыку. Звук приближался. Еще одна
галлюцинация, конечно, подумал он. Смутное воспоминание о тех днях, когда
он был служителем Машины, то есть готовился им стать...
Но если это была галлюцинация, то чрезвычайно мощная. Звук был
тонким, но ясным, и, проследив за взглядом Гарри Хиксона, Ганн понял, что
галлюцинация - если это была галлюцинация - оказалась не только звуковой,
но и зрительной.
Через дверь в рубку вошла сестра Дельта Четыре. Лицо ее скрывал
капюшон, над сердцем горела красная эмблема Машины. Она перебирала
четки-сонары. И в руке она сжимала устройство, сложное целое из
транзисторов, контуров, модулей-усилителей и динамиков.
Это был связь-куб! Но не компактная черная коробочка, изготовленная в
мастерских Машины на Земле, а на скорую руку собранное, на живую нитку
соединенное устройство, которое теперь, после своего обучения, мог бы
изготовить даже Бойс Ганн.
Совершенно очевидно, что именно этим сестра Дельта Четыре была занята
за стальной дверью - она собирала новый связь-куб!
Без всякой поспешности, с равнодушным, холодным лицом, Дельта Четыре
отложила тональные четки и пропела в связь-куб. Он ответил скрежещущей
серией нот, так стремительно, что Ганн ничего не успел понять.
Дельта Четыре подняла голову и сообщила:
- Теперь моим повелителем является эта Машина. Она требует от вас
всех известных вам сведений. Она знает, где она была построена. Она
понимает свое назначение как функцию соперника. Она требует
проинформировать ее, что случилось с Игрой.
Соперник? Игра? Чувствуя, как кружится голова, Ганн повернулся к
Хиксону, надеясь получить какой-нибудь ответ, какой-нибудь намек. Но
Хиксон больше не смотрел на сестру Дельта Четыре. Кивая своим мыслям,
золотой человек тщательно отключил приборы своего пульта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56