И к северу и к югу лежат
Харолисовы горы... там нет удобных перевалов. - Нахмурившись, Танис скатал
карту и вернул ее кендеру. - Наверняка точно так же рассуждает и
Теократ...
Тассельхоф зевнул и бережно спрятал карту в футляр.
- Над этим, - сказал он, - пускай ломает себе голову кто-нибудь умнее
меня. Я больше люблю приключения...
Убрав футляр с картами в сумку, кендер свернулся калачиком и быстро
уснул безмятежным сном, какой присущ животным и маленьким детям.
Танис посмотрел на него с завистью... Сам он был до предела измучен,
но сон не шел. Большинство его друзей уже спало, за исключением Карамона,
сидевшего над Рейстлином. Танис подошел к ним.
- Ложись, - шепнул он Карамону. - Я присмотрю.
- Нет, - ответил великан и осторожно поправил плащ, которым был укрыт
маг. - Я могу понадобиться ему.
- Но ведь и тебе надо поспать...
- Я-то посплю. - Карамон усмехнулся. - Про себя не забудь, нянюшка ты
наша заботливая. У твоих деток все в порядке. Вон, даже гном дрыхнет без
задних ног...
- Да уж, - сказал Танис. - Не удивлюсь, если Теократ, сидя в Утехе,
слышит его храп аж оттуда. Что, дружище, не такой вышла наша встреча, о
какой мы мечтали пять лет назад?
- А что вообще вышло так, как мы предполагали? - не сводя глаз с лица
брата, тихо спросил Карамон.
Танис стиснул пальцами его плечо, потом улегся, завернувшись в плащ,
и попробовал уснуть. К его немалому удивлению, вскоре это ему удалось.
Так и минула ночь: для тех, кто спал, она прошла в один миг, для тех,
кто стоял на страже, - тянулась целую вечность. Стурма сменил Карамон, а
Карамона - Танис. Буря бушевала всю ночь, по озеру гуляли крутые
вспененные волны. Ветвистые молнии вспыхивали во тьме, точно охваченные
пожаром перевернутые деревья. Гром гремел то и дело. На заре шторм наконец
выдохся; полуэльф встретил холодный, неласковый серый рассвет. Дождь
перестал, но тяжелые облака еще летели над самой землей. Солнца не было
видно. Танису сделалось не по себе... Тучи неслись и неслись с севера,
конца-краю им не было. А ведь осенью редко случались бури, в особенности
такие свирепые. Странно было и то, что буря пришла с севера: они обычно
налетали с востока, из-за Равнин. Полуэльф тонко чувствовал природу, и
необычный шторм поразил его едва ли не больше, чем упавшие звезды, о
которых говорил Рейстлин.
Было еще очень рано, но Танис явственно ощущал - пора уходить отсюда.
Он отправился будить остальных.
Пещера показалась ему холодной, несмотря на весело потрескивавший
огонь. Золотая Луна и Тассельхоф готовили завтрак. Речной Ветер стоял в
глубине пещеры, выколачивая меховой плащ Золотой Луны. Танис покосился на
него: когда он входил, варвар собирался что-то сказать Золотой Луне, но
смолчал и продолжал делать свое дело, ограничившись лишь многозначительным
взглядом. Золотая Луна не поднимала глаз, лицо у нее было бледное и
напряженное. Танис понял - Речной Ветер сожалел о том, что сорвался
минувшим вечером.
- Боюсь, еды у нас маловато, - сказала Золотая Луна, бросая крупу в
котелок.
- Не густо было у Тики в кладовке, - извиняющимся тоном добавил
Тассельхоф. - Вот что у нас есть: коврига хлеба, немножко вяленой
говядины, полголовки заплесневелого сыра да овсянка. Можно подумать, Тика
совсем дома не готовит!
- Мы с Речным Ветром не запаслись съестным, - проговорила Золотая
Луна. - Честно говоря, мы не ожидали, что придется путешествовать.
Танис собрался было поподробнее расспросить ее о той песне и особенно
о жезле, но тут, потревоженные запахом еды, начали просыпаться остальные.
Вот, потягиваясь и зевая, поднялся Карамон.
- Овсянка! - простонал он, заглянув в котелок. - И это все?..
- На обед будет еще меньше, - хмыкнул Тассельхоф. - Так что
подтягивай ремешок. За последнее время ты, как я смотрю, растолстел...
Великан горестно вздохнул.
Завтрак под холодным рассветным небом был безрадостен и скуден.
Стурм, тот вовсе отказался от пищи и вышел наружу - сторожить. Танис
хорошо видел его из пещеры: сидя на камне, рыцарь угрюмо смотрел на темные
тучи, чьи клубящиеся космы едва не касались притихшего озера... Карамон в
один миг проглотил свою порцию, затем - нетронутую порцию брата и наконец
- долю Стурма. После чего с тоскливой завистью смотрел, как ели другие.
- Будешь доедать?.. - спросил он с надеждой, указывая на Флинтов
кусок хлеба. Гном ответил испепеляющим взглядом. Тассельхоф перехватил
взгляд воина, устремленный в его тарелку, и от греха подальше запихал в
рот сразу весь хлеб, чуть не подавившись при этом. Танис порадовался про
себя хотя бы тому, что набитый рот вынуждал кендера молчать: не все же
время слушать его пронзительный голосок... Тем более что Тас все утро
бессердечно подначивал и подкусывал Флинта, называл его то "Грозой Морей",
то "Шкипером", осведомлялся о ценах на рыбу и о том, дорого ли возьмет
Флинт за переправу обратно на тот берег. В конце концов гном запустил в
него камнем, и Танис счел за благо отправить кендера на берег мыть посуду.
- Как ты нынче, Рейстлин? - вернувшись в пещеру, спросил полуэльф. -
Нам надо будет скоро отправиться дальше...
- Мне лучше, - прошелестел маг. - Гораздо лучше.
Он потягивал травяной отвар собственного изготовления; в дымящемся
кипятке плавали какие-то маленькие пушистые листочки. Судя по едкому
запаху, отвар был невыносимо горьким; Рейстлин морщился, однако глотал.
Тассельхоф вприпрыжку вернулся к костру, немилосердно громыхая
посудой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159