Он, вероятно, понял, что для достижения задуманного лучше всего
подождать до тех пор, пока судно не будет почти построено".
Однажды Джо Миллер сказал:
- Шэм, не кажетшя ли тебе, что, вожможно, ты ошибаешьшя отношительно
короля Джона? Может быть, он намерен шмиритьшя ш тем, что будет вторым
человеком на твоем Пароходе?
- Джо, саблезубый тигр поделился бы с тобой своей добычей?
- Что?
- Джон развращен до самой сердцевины. Все короли средневековой
Англии, если говорить об их морали, не были особенно щепетильны.
Единственным их отличием от Джека-потрошителя было то, что они орудовали
открыто, с санкции церкви и государства. Но Джон был настолько
безнравственным монархом, что возникла даже традиция не давать английским
королям имени Джон. И даже церковь, которая весьма снисходительно
относилась к порокам высших слоев, не смогла вынести Джона. Папа Римский
наложил отлучение на весь народ и заставил Джона корчиться и ползать у
своих ног, как нашкодившего побитого плеткой щенка. Но я предполагаю, что
даже тогда, когда он целовал ноги папы, ему удавалось высосать немного
крови из его большого пальца. И папе Римскому нужно было обязательно
проверить свои карманы после того, как он обнимал Джона.
Мне хотелось сказать вот что: Джон не смог бы измениться в лучшую
сторону, даже если бы он сам этого хотел. Он всегда будет хорьком в облике
человека, гиеной, шакалом, скунсом.
Джо, попыхивая сигарой, гораздо более длинной, чем его нос, произнес:
- Не жнаю. Люди могут ижменятьшя. Пошмотри, что делает Церковь
Второго Шанша. Пошмотри на Геринга. Пошмотри на шебя. Ты говорил мне, что
в твое время женщины ношили одежды, которые покрывали их от шеи до пят, и
тебя вожбуждало, ешли ты видел крашивые коленки, не говоря уже о бедрах!
Теперь же тебя не шлишком тревожит, ешли ты видишь...
- Знаю! Знаю! - отмахнулся Клеменс. - Прежние отношения и то, что
психологи называют условными рефлексами, можно изменить. Вот почему я
говорю, что каждый, кто все еще носит в себе расовые и сексуальные
предубеждения, которые были у него на Земле, не использует в корыстных
целях блага, предоставляемые Рекой. Человек может изменяться, однако...
- Может? - перебил его Джо. - Но ты вшегда говорил мне, что вше в
жижни, даже то, как человек дейштвует и думает, предопределено тем, что
проишходило жадолго до его рождения. Что это? Да, это детермиништшкая
филошофия [детерминизм (от лат. determinate - определять) - учение о
всеобщей закономерной связи, причинной обусловленности всех явлений], вот
что это. Но ешли ты убежден в том, что жижнь жапрограммирована, что люди -
машины, то как же ты можешь поверить в то, что люди шпошобны ижменять
шебя?
- Что ж, - растягивая слова, заговорил Сэм, сердито глядя из-под
нависших бровей; его голубоватые глаза ярко горели над орлиным носом. -
Что ж, даже мои теории механически предопределены, и если это противоречит
друг другу, тут уж ничего не поделаешь.
- Тогда, ради Бога, - удивился Джо, воздевая свои огромные руки, -
жачем же говорить об этом? А тем более что-то делать? Почему ты не
брошаешь вше, чтобы вше шло так, как предопределено?
- Потому что я ничего не могу с собой поделать! - сказал Сэм. -
Потому что как только первый атом в этой Вселенной столкнулся со вторым
атомом, вот тогда и была установлена моя судьба, мой образ мышления и
поступки.
- Тогда ты, жначит, не отвечаешь жа то, что делаешь, так?
- Да, так, - сказал Сэм. Он чувствовал себя очень неуютно.
- Тогда Джон ничего не может ш шобой поделать, раж ему шуждено быть
убийцей, предателем, вшеми прежираемой швиньей?
- Нет! Но я ничего не могу с собой поделать, презирая его за его
скотское поведение.
- И предположим, что кто-нибудь умнее меня появитшя и докажет тебе
пошредштвом штрогих неопровержимых рашшуждений, что ты неправ в швоей
филошофии, на это ты тоже шкажешь, что ему тоже предопределено думать, что
ты неправ? Именно потому, что он тоже предопределен, механичешки думая
так, как он думает.
- Я прав, и я знаю это! - начал выходить из себя Сэм. Он выпустил
клубы табачного дыма. - Этот гипотетический человек не смог бы убедить
меня, поскольку его ход рассуждений не исходит от свободной воли, которая,
подобно тигру-вегетарианцу, просто не может существовать.
- Но и твой шобштвенный ход рашшуждений не проиштекает иж швободной
воли.
- Правильно! Мы все чокнутые. Мы верим в то, во что нужно верить.
- Ты шмеешьшя над теми людьми, у которых ешть, как ты наживаешь,
непроходимое невежештво, Шэм. Но ты шам полон его, полон им до краев.
- Боже, избавь нас от обезьян, которые возомнили себя философами.
- Шмотри! Ты опушкаешьшя до ошкорблений, когда не жнаешь, что
ответить. Прижнайшя в этом, друг Шэм! В тебе нет никакой логики, на
которую ты мог бы оперетьшя!
- Ты просто не в состоянии уяснить себе, что я имею в виду, по той
причине, что ты такой, какой есть, - отпарировал Сэм.
- Тебе нужно побольше бешедовать ш Ширано де Бержераком, Шэм. Он
такой же циник, как и ты, хотя он не жаходит так далеко, как ты шо швоим
детерминижмом.
- А я-то думал, что вы неспособны разговаривать друг с другом. Разве
вы не раздражаете друг друга, вы ведь так похожи! Как вы можете стоять нос
к носу и не хохотать при этом? Вы как два муравьеда...
- Опять ошкорбления, Шэм! Какая тебе от них польжа?
- Очень большая! - сказал Сэм.
Джо, не пожелав другу спокойной ночи, ушел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94