Бонда же эта перспектива не радовала, внутренне он чертыхался. Лучше бы сейчас очутиться в каком-нибудь злачном месте и сыграть по-крупному в бридж. Они поднялись наверх, и он сообщил свое имя дворецкому.
— Коммандер Джеймс Бонд и миссис Бонд! — провозгласил тот громоподобным голосом. У Бонда возникло ощущение, что элегантная толпа, находившаяся в белой, отделанной золотом гостиной, внезапно онемела.
Он проследовал за Трейси через парадные двойные двери. Трейси затарахтела на французском, обмениваясь ничего не значащими светскими поцелуйчиками с присутствующими дамами. Самый сочный поцелуй, почти в губы, достался хозяйке дома, Трейси потащила Бонда вперед. "А это Джеймс. Не правда ли, он очарователен, а какая красивая медаль на шее? Все равно как на старой рекламе сигарет «Де Рецке!»
— Пристегните, пожалуйста, ремни. И погасите сигареты.
Бонд проснулся весь в поту. Боже милостивый! Что он натворил! Но нет! Все будет не так. Определенно не так. Он не бросит свою тяжелую, полную приключений работу, просто дома теперь его будет ждать Трейси. А не мала ли станет его квартира в Челси? Может быть, снять и верхний этаж? А что делать с Мэй — его шотландским сокровищем? Будет сложно. Придется как-нибудь уговорить ее остаться.
«Каравелла» коснулась взлетной полосы. Послышался рев моторе", и затем они покатились под моросящим дождем по дорожке аэродрома. Внезапно Бонд вспомнил, что у него нет багажа, что он может идти прямо на паспортный контроль, а потом сразу домой, где снимет с себя это нелепое лыжное одеяние, все пропахшее потом. Интересно, пришлют ли за ним машину? Машина была. С мисс Мэри Гуднайт, сидящей рядом с водителем.
— Боже мой, Мэри, забавно же мы справляем Рождество! Разве это входит в рамки твоих служебных обязанностей? Давай-ка перебирайся ко мне на заднее сиденье и расскажи, почему не занялась сливовым пудингом, почему не пошла в церковь, в чем дело?
Она пересела на заднее сиденье. Бонд последовал за ней.
— По-моему, ты совсем не разбираешься в том, что готовят на Рождество, — сказала она. — Сливовые пудинги делаются по крайней мере за два месяца до этого, им дают отстояться, вызреть. А в церковь до одиннадцати часов не ходят. — Она взглянула на него. — Вообще-то я приехала посмотреть, как ты выглядишь. Кажется, опять попал в переделку. Здорово же тебя потрепало. Расческа хоть есть? И не брит. Ну прямо — пират. Фи, — она сморщила нос, — когда ты последний раз принимал ванну? Удивляюсь, как тебя выпустили из аэропорта. Нужно было поместить в карантин.
Бонд рассмеялся:
— Зимний спорт поглощает много энергии. Все эти снежки, катание на санках. А вообще-то вчера вечером я был на предрождественском маскараде. Задержался там до петухов.
— В этих огромных уродливых ботинках! Не верю.
— Да ну тебя, в самом деле. Это было на катке. Я серьезно, Мэри. В чем дело? И почему такой прием по высшему разряду?
— М. распорядился. Тебе сначала нужно отметиться в штаб-квартире, а затем он приглашает на обед — к себе на «ют». Затем после обеда к нему придут те люди, с которыми ты хотел побеседовать. Все весьма срочно. Поэтому я и подумала, что мне лучше быть рядом. А так как ты испортил Рождество многим людям, мне пришлось, как и другим, отказаться от празднования. А вообще, если хочешь знать, я Уже отпраздновала Рождество со своей тетей. И ненавижу я индейку и сливовый пудинг. Во всяком случае, я просто не хотела пропустить такое развлечение и, когда час назад дежурный офицер нашел меня и сказал, что объявлен общий сбор, попросила по дороге в аэропорт захватить и меня.
— Очень мило с твоей стороны, — серьезно сказал Бонд. — Нам придется, не откладывая в долгий ящик, подготовить отчет — на основе разрозненных фактов. Потом надо задействовать лабораторию. Там кто-нибудь есть?
— Конечно. Должны быть. Знаешь, М. настоял, чтобы в каждом отделе, невзирая на Рождество или еще что, дежурило необходимое число сотрудников. А если серьезно, Джеймс, действительно пришлось нелегко? Выглядишь просто ужасно.
— Да, досталось. Когда начну диктовать, поймешь. — Машина остановилась у входа в квартиру Бонда. — Теперь будь так добра, расшевели Мэй, пока я буду приводить себя в порядок и сброшу с себя эту чертову одежду. Заставь ее сварить мне много черного кофе и добавить в кофейник пару стаканчиков самого лучшего виски. Попроси у Мэй все, что захочешь. У нее может даже быть сливовый пудинг. Сейчас 9:30. Будь паинькой, позвони дежурному офицеру и скажи, что я выполню приказание М. и к 10:30 буду в его распоряжении. И попроси его предупредить лабораторию, чтобы через полчаса были наготове. — Бонд вытащил из заднего кармана свой паспорт. — Вот это передай водителю, скажи, чтобы он пулей доставил паспорт лично дежурному офицеру. Передай дежурному, — Бонд загнул уголок одной страницы, — чтобы он проинформировал лабораторию о том, что чернила, э-э, как бы это сказать, домашнего изготовления. Их нужно нагреть. Они поймут. Ясно? Молодчина. Теперь пойдем, постараемся расшевелить Мэй. — Бонд поднялся по ступенькам и позвонил. Два коротких и один длинный звонок.
Когда почти в 10:30 — на несколько минут он все-таки задержался — Бонд подошел к своему столу, чувствуя себя теперь почти человеком, он обнаружил там папку с красной звездой в верхнем правом углу что означало «Совершенно секретно». В папке лежал его паспорт и дюжина фотокопий увеличенной страницы под номером 21. Список с фамилиями девушек выглядел блекло, но читать было можно. Кроме того, в папке лежала записка с пометкой «Лично».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90