Вы усложняете жизнь своим же товарищам, - он мотнул головой, указывая вперед, на солдата, который тащил ранец с конфискованным оружием. - Если дело доходит до оружия, это уже не вопрос соблюдения рабочей дисциплины. Вам будет предъявлено обвинение по всей строгости закона. Надеюсь, вы получите то, что заслуживаете.
- Спасибо, - сухо сказал Люк. Один из горняков проворчал: - Мы не виноваты. Этот, с лазером, и его женщина первые начали.
- Заткнитесь, - приказал сержант. - У вас будет возможность высказаться, когда вы предстанете перед капитан-интендантом Граммелем.
И Люк, и Лейя вздрогнули. Именно относительно этого человека предостерегала их Халла.
- Может, он проявит великодушие, - пустился в философские рассуждения сержант. - Здесь ценят хороших рабочих. Не исключено, что вам оставят большинство пальцев.
- Жаль, что мы получше не расспросили Халлу об этом Граммеле, - пробормотал Люк.
- Да, Халла, - голос принцессы звучал так, будто она совсем пала духом. - Похоже, она палец о палец не ударила, чтобы спасти нас?
- А что она могла сделать против имперских? - возразил Люк.
- Наверно, ты прав. Но можно было хотя бы попытаться, - Лейя пожала плечами. - Конечно, нельзя винить ее за то, что она спасала себя.
- По крайней мере, Ц-3ПО и Р2Д2 тоже удрали.
- Эй, если я услышу еще хоть слово, то кое-кому отрублю пальцы собственноручно, - предостерег их сержант.
- Неужели вам захочется на целый час похоронить себя под этими четырьмя футами грязи? - огрызнулась принцесса.
- Нет, - холодно ответил сержант. - А вам захочется, чтобы ваш хорошенький язычок выжгли бластером?
Лейя примолкла. У них и так забот хватало. Провоцируя конвойных еще больше, она ничего не выгадает. Сосредоточив взгляд на затылке сержанта, принцесса попыталась внушить ему, что он не в своем уме. Никакого видимого результата. Наверно, под шлемом у него сплошные кости, рассудила она.
Последний поворот, и они оказались в просторной комнате. После спартанской простоты серого камня внутри и снаружи сибаритская обстановка этого помещения вызывала шок. При ее создании широко использовался как настоящий, так и искусственный мех. Уровень удобств ассоциировался у Люка с гораздо более развитым миром по сравнению с тем, что представлял собой Мимбан. Тут, однако, не было ничего кричащего, выставленного напоказ; по-видимому, таково было естественное окружение того, кому эта комната принадлежала.
За столом - вполне заурядным, чисто функциональным - сидел человек.
- Давайте их сюда, сержант.
Голос у него был скучающий, ломкий и какой-то хрустящий. Люк подумал, что у этого человека, должно быть, повреждены голосовые связки.
Сержант махнул рукой, и семеро пленников - включая того, который припадал на наспех перевязанную ногу, - столпились перед столом.
Поразительнее всего в Траммеле было то, думал Люк, как на него среагировали горняки. Весь их кураж и развязность мгновенно исчезли. Они стояли, глядя в пол, на стены, друг на друга - куда угодно, только не на человека, сидящего за столом. И смущенно переминались с ноги на ногу.
Стараясь не смотреть на него прямо, Люк попытался уловить, чем было вызвано это уважение и даже раболепие со стороны таких грубых, ожесточенных людей, какими были эти пятеро горняков. Граммель сидел за столом, обхватив голову руками и изучая какую-то бумагу. В конце концов он потер глаза, сложил руки, опираясь локтями о стол, и вперил взор в стоящих перед, ним.
По сравнению с обстановкой Граммель казался бесцветным. Лицо бледное, как яичная скорлупа. Весь облик имперского офицера померк, когда он поднялся и стало заметно внушительное брюшко, стянутое где-то пониже талии форменным ремнем.
Сама серебристо-серая форма выглядела чистой и опрятной - словно в попытке закамуфлировать скрывающийся под ней живот. Шею туго стягивал высокий воротник, на который опускалась квадратная челюсть со свисающими по сторонам рта усами. Их форма подчеркивала суровое выражение лица капитан-интенданта - обычное для него, как предположил Люк. Небольшие, но проницательные глаза смотрели из-под нависших, словно гранитные гребни, бровей; голову венчали черные волосы, пересыпанные сединой.
Это было лицо человека, который редко смеялся, подумал Люк, а если это и происходило, то совсем не над тем, что обычно вызывает смех.
Граммель пристально разглядывал по очереди каждого из стоящих перед ним. Решив, что горняки знают, что делают, Люк не сводил взгляда с пятна на покрытом мехом полу.
- Так это, значит, и есть те нарушители спокойствия, которые устроили драку с применением оружия, - осуждающе подвел Граммель итог своему осмотру.
Этот голос снова резанул слух Люка - словно скрип заржавленного механизма, который давным-давно не смазывали. Его мрачное звучание идеально соответствовало облику Граммеля.
Сержант тут же сделал шаг вперед и доложил: - Да, капитан-интендант, сэр. Прошу вашего позволения доставить двоих раненых в больницу.
- Разрешаю, - ответил Граммель. Без улыбки, однако линия его угрюмо сложенных губ слегка распрямилась. - Им повезло по сравнению с теми, кто останется здесь.
Двоих горняков - того, что лишился руки, и другого, прихрамывающего на одну ногу, - под охраной вывели из комнаты. Граммель снова испытующе уставился на оставшихся. Когда дошла очередь до Люка и принцессы, рот Граммеля изогнулся, будто кто-то ткнул интенданта булавкой.
- Этих двоих я не знаю. Кто вы? - он вышел из-за стола и встал чуть ли не нос к носу с Люком. - Ты, парень! Кто такой?
- Просто горняк по контракту, господин капитан-интендант, - запинаясь, пробормотал Люк, стремясь показать, как он напуган.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79