- Сама камера имеет
заклятие, заключенное в ее стенах, чтобы никто изнутри не мог найти или
открыть дверь. Я знаю, что Руна Уз направлена против меня, и поэтому даже
если бы я и сумел найти дверь, я бы не смог выйти из нее. Вероятно, меня
бы тут оставили, пока не забыли, или, вполне возможно, пока я не умер бы
от голода.
- Но они... не сделали бы этого, да? - слабо спросил Руди.
Ингольд пожал плечами.
- А кто бы им помешал? Обычно колдуны помогают друг другу, но глава
Магов исчез, и город Магов лежит окруженный кольцами собственных чар. Я
предоставлен самому себе, - видя выражение лица Руди, сочетавшее страх и
обескураженность, Ингольд улыбнулся, жестокости в его глазах поубавилось.
- Но, как видишь, я выбрался наружу, с помощью магии или без нее. Я рад,
что ты взял Альду с ребенком с собой. Это было лучшее, что ты мог сделать.
Здесь, по крайней мере, они будут в безопасности от Тьмы.
Ингольд поднял факел, его теплящийся свет едва рассеивал темноту
прохода.
Сюда, решил он, определив направление, в котором раньше двигались
Руди и Альда.
- Эй, - тихо позвал Руди, когда они пошли по темному, продуваемому
ветром коридору. Колдун оглянулся через плечо. - Что это с ней было?
Ингольд пожал плечами.
- В нашу последнюю встречу юная леди грозилась убить меня - ни
больше, ни меньше, - хотя причина не имеет значения. Я так и не понял,
раскаивается ли она искренне, или только играет на публику. Если
кто-нибудь собирается...
И тут какой-то звук сотряс подземелья, глубокий, глухой гул, похожий
на удар чудовищного кулака, от его силы задрожали сами стены. Ингольд
остановился, глаза его сузились, сосредоточенно сверкая, когда он
прислушивался; потом зашагал по коридору. Руди следовал за ним с
обнаженным мечом. Завернув за угол, Руди увидел, что колдун преобразил
факел в руках, грубое дерево, казалось, удлинилось в шестифутовый посох,
огонь на его конце усилился и побелел до алмазного сияния магниевого
факела, опаляя, как трепещущий кристалл, каждую трещину этих грязных
древних стен. Держа сияющий посох наполовину как светильник, наполовину -
как оружие, колдун шел впереди, потертый плащ развевался следом, как
крылья. Руди поспешил за ним, темнота снова сгущалась вокруг.
Где-то совсем рядом раздался второй толчок, потрясший камень у них
под ногами. Замерзший, голодный и уставший, Руди, дрожа, спрашивал себя,
уцелеют ли они, но эта же мысль была в то же время до странности
безразличной. Коридоры сливались, расширяя мрак там, где они шли; теперь
он мог чувствовать запах воды и плесени и везде вокруг них разъедающее
камень зловоние Тьмы. Где-то теперь все, что осталось от толпы, укрывшейся
на вилле Алвира, - горсть стражников и воинов Церкви, толстяк с садовыми
граблями, и молодая женщина с кучей детей, и все другие лица, кружившиеся
в ослепительном водовороте наверху, скрываемые мрачными прыгающими тенями
подземелья, смотревшие испуганными глазами на могущество Дарков, срывавших
с петель запертые железные двери - единственную линию обороны.
Могущество Тьмы! Руди почувствовал его, как удар по лицу, когда
третий толчок потряс остов дома, он ощутил давление воздуха и присутствие
дьявольского разума, наблюдавшего за ними. Ветры начали хлестать по
проходу, как предвестники бури, развевая мантию Ингольда и спутывая его
длинные волосы.
Свет посоха в руке колдуна расширялся, как сияние жаркого полудня,
выжигая тайны мрака. В его ослепительном блеске они повернули за угол
главного прохода и увидели огромные двери на полу коридора.
Хотя Руди не видел ни единого существа в темноте, он чувствовал
злобу, сотрясавшую воздух движением тысяч невидимых крыльев. Их
могущество, казалось, давило, как стена. Едва различимая в клубке теней,
виднелась широкая линия факелов под запертыми дверями. Ни звука не
доносилось от людей за теми дверьми. Те, кто добрались до этого последнего
убежища в подземелье, встречали Тьму молча.
Он почувствовал изменение в Тьме, неожиданную волну этой ужасной
враждебной силы, и грохот взрыва ударил ему в уши, когда он увидел
выгнувшиеся и рухнувшие двери, отброшенные внутрь летящим ураганом
деревянных обломков. Ослабевший свет факелов высветил лица за сломанными
дверьми и дымящиеся силуэты, внезапно обретшие форму во мраке.
И в этот мрак бросился Ингольд, разрывая его своими шагами, холодный
свет метался вокруг него, как пламя взорвавшейся звезды. Руди последовал
за ним, прижимаясь к свету, как к мантии, и в один короткий ужасный миг
ему показалось, что мрак нахлынет на них, покрыв и задушив этот алмазный
сияющий свет.
Усталость ли сказалась на его сознании, или какая-то магия Тьмы, Руди
не знал. Но в первый момент был мрак, разлитый вокруг света. А в следующий
момент был лишь свет, белый и холодный, окружающий сильную фигуру старика
в потрепанной одежде, шествовавшего по пустому коридору. Струясь через
разбитые двери, белый свет падал на восковые искаженные лица, отражаясь в
испуганных глазах и краях лезвий в руках редкой цепочки солдат,
вытянувшейся между сгрудившейся толпой простых беженцев и дверьми. Потом
свет угас, сжавшись от ослепительного сияния до желтого пятна пламени
факела.
Руди знал, что Тьма ушла. Он ощущал это, хотя сам не мог понять, как
и когда именно это случилось.
Их не было в подземельях, не осталось в вилле над головами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95