.. физического лица, а не просто распечаток данных...
в искусственную конструкцию. Она с большим интересом отнеслась
к работе с Никосом, оказывала мне большую помощь. Она считала,
что открывшиеся возможности Сси-руук произведут впечатление на
ее учителя Магроди, и он сможет получить лучшие, чем она,
результаты при исследовании связи между органическим и
искусственным интеллектом. И вот ее не стало".
Крей покачала головой. "Не могу себе представить, кому
могло понадобиться убивать ее".
Они вошли в похожее на грот красивое центральное
помещение. Крей опять казалась спокойной. Никос сел за стол,
напротив него устроился Люк. Несколько солнечных шаров,
установленных в полупрозрачной сетке низкого потолка, создавали
неяркое розоватое освещение. В нише стоял диван причудливой
формы -- его изгибы напоминали контур человеческого тела. Лея и
Крей расположились на нем. Лея расстегнула футляр, закрывавший
еще один световой шар, и мягкие розоватые лучи свободно
разлились вокруг.
Стараясь, чтобы мужчины, сидевшие за столом, не могли ее
услышать, Крей понизила голос. "Я была рада, когда Никос...
когда они обследовали его и установили диагноз..." Ее несколько
смущали эти воспоминания. "Я была рада, что смогу сохранить его
живым -- ведь он достаточно научился управлять Силой, чтобы
оторвать себя... от своего органического тела. Знание того, как
передать умение владеть Силой форме с неорганической
чувствительностью является лишь вопросом времени. Некоторые
свои разработки Магроди проводил именно в этом направлении, до
того, как он..."
Она не произнесла слово "исчез", и Лея поняла: Крей тоже
слышала о том, что
она -- Лея Органа Соло -- использовала
"друзей-контрабандистов" для того, чтобы отомстить учителю Кви
Ксакс, Орана Келдора, Бавела Лемелиска и других разработчиков
Звезды Смерти.
Проникновение в мозг Никоса было одной из самых странных
вещей, которые когда-либо делал Люк. Когда он использовал Силу
для зондирования чужих мыслей и снов, они чаще всего приходили
к нему в виде изображений, как если бы он вспоминал или мечтал
о том, что сам видел много лет тому назад. Иногда изображения
сменялись звуками, голосами; очень редко -- ощущениями жары или
холода. Теперь же, закрыв глаза, Люк погружался в легкий транс
слушания и поиска. Он воспринимал мозг Никоса, согласно
положениям учения Джедая... принимая во внимание личность
молодого человека, обратившегося в свое время к нему с желанием
научиться использовать Силу, которую ощущал в себе.
У Люка были и более одаренные ученики. К тому же Никос был
старше других по возрасту. Однако мало кто был так легко
обучаем, как он.
При рукопожатии Люка Никос ощущал тепло его кожи. Его
собственные протезы тоже нагревались благодаря расположенной
под кожей тонкой энергосистеме и имели нормальную температуру
человеческого тела, так что те, кто касался его рук, ни о чем
не догадывались. Люк чувствовал, что Крей
и Лея умолкли. До него доносилось их дыхание, в ночном
воздухе плыли мелодии песен -- многие иторианцы собирались
развлекаться до утра.
Проникая все глубже в мозг Никоса, Люк ясно чувствовал,
что Никос не дышит.
По дороге сюда Люк вообще сомневался, доступен ли для него
мозг Никоса -- был ли Никос в действительности тем человеком,
которого он знал, человеком, который прибыл на Явин и
представившись, заявил: "Думаю, я обладаю теми способностями,
которые вас интересуют".
Крей Мингла, несмотря на ее относительную молодость, была
одним из ведущих экспертов по программированию искусственного
интеллекта в галактике. Кроме того, она была ученицей Джедая.
Она следовала учению Наздра Магроди, пытаясь свести к минимуму
различие между искусственно созданным интеллектом и
органическим мозгом. Она даже изучала то, что было известно как
технология запрещенного учения Сси-руука, пытаясь узнать, что
же в действительности представляет собой сущность личности и
энергии человека.
Однако Люк так и не смог для себя определить, был ли перед
ним Никос Марр или всего лишь робот, запрограммированный и
обученный всему тому, что известно человеку.
Память у него была. Память ребенка, как говорил Никос. Она
воскрешала темные туннели, проделанные в горных породах, резкие
колебания жары и холода. Снежные бури бушевали в пустых
ледниках и пещерах, а под ними -- чернели потоки ужасной
дымящейся грязи. Кристаллоподобные вершины отливали голубым
светом в призрачном полумраке не дающего жары солнца. Густые
джунгли, заросли папоротника... Серебристые потоки и водоемы,
испаряющиеся в колдовском воздухе.
Какая-то женщина пела:
Дети играют в поле цветов,
а королева идет к трем королевским башням...
Он вспомнил эту песню, но все это было так давно, что он
не мог определить,
чей же голос звучит в полумраке.
Но ему были близки эти воспоминания, словно он читал об
этом когда-то. Снежные бури ревут над пустынями... Эта цепочка
слов ничего не говорила ему, пока он не вспомнил иссушающий
ледяной ветер планеты Хот. Там реки исчезали вблизи ледников,
при этом не было видно ни воды, ни льда.
Он слышал слова старой песни, вспоминал знакомую мелодию,
но не мог вспомнить, кто она -- поющая во тьме.
Голос звучал в жуткой, невообразимой пустоте:
У королевы птицы для охоты, у королевы жаворонки есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92