– А что потом?
Драммонд пожал плечами:
– Захватили все ценное, а потом сожгли город дотла и казнили пару сотен монахов.
– Чтобы запугать остальных?
Драммонд кивнул и направил самолет вокруг озера, заложив красивый вираж.
– Но это им не помогло. В таких районах они контролируют только города.
Он провел самолет снова низко над деревней, и Чанг быстро схватил его за руку:
– Это что, сигнал?
Три сигнальных огня, расположенные в виде треугольника, вспыхнули ярким пламенем, белые клубы дыма поднялись в морозном воздухе, и Драммонд кивнул.
Он сбросил газ, развернул самолет против ветра, посадил его на плотный песок берега и начал выруливать к дальнему концу.
Женщины, в шубах, с подоткнутыми полами, стиравшие белье на мелководье, высыпали на берег и с интересом рассматривали самолет.
Чанг потянулся к ручке дверцы, но Драммонд отрицательно покачал головой:
– Не сразу. Сначала удостоверимся.
И в этот момент на гребне склона появился всадник и галопом направился за самолетом. Драммонд выключил мотор и улыбнулся во внезапно наступившей тишине.
– Это наш человек.
Как только он открыл дверцу и выпрыгнул на землю, человек на маленькой тибетской лошадке спешился и побежал к нему. Это был высокий мускулистый мужчина с очень смуглым лицом и монгольскими скулами. Он был в длинной куртке с широкими рукавами, поверх которой была надета овчинная шуба, высоких сапогах из грубой кожи и в овчинной шапке.
– Он не очень силен в английском, – сказал Драммонд Чангу, когда тибетец приблизился к ним. – Мы будем говорить по-китайски, и, ради Бога, относитесь к нему с должным уважением. Это местный вельможа, так что сами понимаете.
Тибетец заулыбался и протянул руку, тут на берег выехали еще с десяток всадников.
– Приятно снова видеть вас, мой друг. Вы привезли нам еще оружие?
Драммонд пожал ему руку и улыбнулся:
– Ваши люди должны разгрузить самолет как можно быстрее. Мне не хочется задерживаться здесь дольше, чем это необходимо.
Тибетец громко распорядился, и Драммонд вместе с Чангом отступили в сторону.
– Моро, это мистер Чанг, – представил его Драммонд. – Он представитель тайваньских властей здесь, в Бальпуре. Это они предоставляют вам оружие и боеприпасы, которые я вот уже полгода перевожу вам.
Моро тепло пожал руку Чангу.
– Да ниспошлет великий Будда мир на нашу землю, а пока тибетцы будут сражаться. Ваше оружие помогает нам выстоять против коммунистов, и теперь с ним мы снова готовы к борьбе. Вы выпьете со мной чаю до отлета?
Чанг повернулся к Драммонду:
– У нас есть время?
– Найдется. – Драммонд предложил тибетцу сигарету. – Есть тут красные в округе?
– Один патруль, – ответил Моро. – Пятнадцать солдат. Были здесь с неделю назад.
– А что случилось?
Тибетец усмехнулся:
– Увидите сами, когда попадете в деревню.
Они вышли за откос и направились к домам, тибетец шел, накинув на руку поводья лошади.
– Мистер Чанг должен сделать доклад своему правительству на Формозе о положении дел здесь, – сказал Драммонд. – Он хотел бы увидеть все своими глазами.
– Как сильны красные в этом районе? – спросил Чанг.
– Ближайшая реальная сила сосредоточена в городе Джума, в ста милях отсюда, – ответил Моро. – Половина полка пехоты. Не более четырехсот солдат. В крупных деревнях, таких, как Юрок, милях в тридцати отсюда к востоку через равнину, у них кавалерийский взвод. А между деревнями ни одного солдата.
– А каких-нибудь перемещений войск, не замечали? Или, может быть, они строят тут дороги?
– Здесь нет, а вот к востоку по направлению к Аксай-Чину и Ладаху, где в 1962 году были бои с индийцами, они построили много дорог. – Тибетец явно удивился: – А зачем им могли понадобиться дороги здесь?
– Они претендуют на Бальпур, – кратко ответил Чанг.
Моро рассмеялся, обнажив крепкие белые зубы:
– Они претендуют на весь мир, разве не так?
Они вышли к окраине маленькой деревни с одноэтажными глинобитными домами и плетнями по каждой стороне единственной улицы.
Разгоряченные ребятишки бежали впереди и позади них, выдерживая, однако, приличное расстояние от Моро, у которого на левом запястье висела ременная плетка, и он отгонял тех, кто подбегал слишком близко.
Они подошли к дому в центре деревни, который оказался больше других. Моро открыл тяжелую деревянную дверь и пригласил войти.
В доме царил полумрак, поскольку окон не было. Драммонд удивился, увидев глинобитные стены и овечьи шкуры на полу. В центре на каменном возвышении ярко горел кизяк яка, и пожилая тибетская женщина крошила плиточный чай в бурно кипящую воду. Потом она положила туда масла, бросила щепотку соли, и мужчины расположились на овечьих шкурах вокруг огня.
Они молча сидели, ожидая чая, как того требовал обычай. Женщина наполнила три металлические чашки и поднесла каждому из них. Моро отпил немного, кивнул в знак одобрения, и все начали пить.
Чай, как всегда, очень освежал, и Драммонд протянул свою чашку для следующей порции.
– А как вообще идут дела?
Моро пожал плечами.
– Конечно, мы их здесь не разобьем, мы и не надеемся на это, но спокойно жить им не дадим.
– А как насчет оружия? – спросил Чанг. – Вам нужно еще?
– Всегда нужно. Мы не можем бороться с ними мечами и мушкетами.
– Вы собирались рассказать нам о том патруле, – напомнил ему Драммонд.
Моро кивнул и поднялся на ноги.
– Я совсем забыл. Если вы кончили пить чай, я покажу вам этот патруль.
Они вышли на улицу, освещенную ярким утренним солнцем, и пошли вдоль осыпающихся стен домов, и снова за ними увязалась стайка мальчишек.
Подошли к большим воротам во внешней стене монастыря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47