Драммонд повернулся и побежал. Брейкенхерст уже вскочил за руль «лендровера». Как только мотор заработал, тут же взорвалась граната и на Драммонда пахнуло жаром, а ангар как-то просел.
Как только Брейкенхерст вскочил в «лендровер», машина рванулась с места, разбрызгивая жидкую грязь. Чанг выскочил на открытое место и начал стрелять, профессионально держа пистолет обеими руками.
Брейкенхерст повел «лендровер» лощиной, которая огибала склон холма, что давало им некоторое укрытие. И мгновение спустя взорвался топливный бак самолета.
– Хотя бы этот подонок взлетел на воздух вместе с ангаром! – вскричал он.
Они выскочили из лощины на плато, и склон холма теперь уже не закрывал от них ангар.
Чанг стоял неподалеку от горящего ангара, глядя вверх на них, а девушка лежала ничком, уткнувшись лицом в грязь в одном или двух ярдах от него.
Драммонд не чувствовал ничего – ни гнева, ни боли. Просто не было времени раздумывать о том, что случилось. Главное теперь заключалось в том, чтобы выжить. Это была единственно важная задача.
Брейкенхерст затормозил на краю плато, отыскивая наиболее безопасный путь для спуска. А перед ними внизу, как на ладони, лежал город. И всюду суетились люди, несмотря на непрекращающийся сильный дождь.
– Плохие вести не лежат на месте, – констатировал Драммонд.
Особое оживление царило на площади перед главным штабом. Туда подъехали три грузовика, водители припарковали их, а сами собрались маленькой группой, что-то возбужденно обсуждая.
Драммонд сквозь шум дождя услышал какой-то звук, а Брейкенхерст, вскрикнув, указал на небо, где из серой дымки вылетели два самолета, бок о бок, потом, сломав строй, развернулись и спиралью пошли вниз, словно сухие листья с дерева.
Ведущий самолет с ревом спикировал к реке и пронесся так близко к склону холма, что Драммонд смог различить красные звезды на крыльях.
– Бог мой, это китайские «МиГи»! – закричал Брейкенхерст.
Из города внизу послышались тревожные крики, люди собирались группками и смотрели в небо, а потом бросились врассыпную, когда ведущий «МиГ» в пике выпустил ракеты, которые перелетели через площадь у штаба Шер Дила и попали в стоящий первым в ряду грузовик. Бензиновый бак взорвался, осколки и пламя взлетели кверху, люди в панике бросились в разные стороны.
Тут же налетел второй «МиГ», и его ракеты поразили два других грузовика и домики-мазанки позади них. Когда он взмыл в воздух, ведущий «МиГ» уже разворачивался для нового удара. Он с ревом спикировал и ударил по скоплению домов и складу боеприпасов с другой стороны от штаба Шер Дила. Раздался оглушительный взрыв, вверх взметнулся столб огня, увенчанный шапкой черного дыма, который сразу же стал затягивать весь город, и тут же стал заходить второй «МиГ».
– Поехали. – Драммонд хлопнул по плечу Брейкенхерста.
Брейкенхерст обернулся, бледный как полотно, с бегающими глазами:
– Куда, вниз? Да вы с ума сошли!
Драммонд не стал тратить время на дискуссии, оттолкнул Брейкенхерста в сторону и сам уселся за руль. Он повел «лендровер» вниз по крутому склону холма на равнину, дым окутывал их так плотно, что некоторое время пришлось ехать вслепую, маневрируя между еле заметными полуразрушенными домиками, которые были еле видны. Они, преодолевая кучи досок и обломков домов, повернули к главной площади.
Из кромешной тьмы выскочил человек, на котором словно факел пылала пропитанная бензином одежда. Он бежал по направлению к реке. Кто-то монотонно стонал среди треска пламени и начавших взрываться боеприпасов.
«Лендровер» объехал сгоревшее и почерневшее тело, и Драммонд резко затормозил. Крики стихли, только треск пламени подчеркивал тишину. На этой стороне площади, похоже, не осталось ни одного целого дома, а одна сторона штаба Шер Дила превратилась в груду камней.
Как только Драммонд спрыгнул из машины на землю, в дверях штаба показался Хамид. Он приник к стене на верху лестницы и жадно хватал ртом воздух. Его форма тлела в нескольких местах.
Драммонд взбежал по ступеням и подхватил его.
– Спокойно, я держу тебя. А что с ханом?
На щеке Хамида была кровь, и он ее непроизвольно вытирал.
– Не знаю. Он где-то внутри. Там просто кровавая баня.
Когда Брейкенхерст поднялся наверх и присоединился к ним, налет повторился. Они подхватили Хамида с двух сторон, втолкнули в дом, закрыли за собой дверь и бросились на пол. И тут же пулеметные очереди снова вспороли землю на площади, и каменные осколки загрохотали по выбитым окнам.
Пока земля содрогалась, Драммонд лежал у стены. Двое солдат залегли в середине зала, а Брейкенхерст с перекошенным от страха лицом забился в угол.
Стрельба стихла так же неожиданно, как началась, и «МиГи» исчезли вдали, оставив после себя дым, пламя и руины.
Драммонд встал на ноги, помог подняться Хамиду, потом к ним подошел Брейкенхерст. Он заговорил слегка дрожащим голосом:
– Нам надо убираться отсюда, Драммонд. Надо ехать.
Драммонд оставил эти слова без внимания, он обернулся к Хамиду, который, прислонясь к стене, мотал головой, словно раненый бык.
– Где был хан, когда начался налет?
Что-то промелькнуло в глазах Хамида, и он глубоко вздохнул:
– Вон там, в радиорубке.
Дверь в разгромленную рубку была сорвана с петель. Четверо или пятеро солдат лежали на полу, убитые или раненые, а у окна стоял на коленях полковник Шер Дил, поддерживая хана. В другом углу скорчившись сидел радист с наушниками на голове.
Шер Дил был весь в пыли, его форма местами обгорела и помялась, но сам он, казалось, не пострадал. Драммонд опустился на колени рядом с ним и посмотрел вниз на хана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47