– Но зачем отправили? Они же прекрасно знали, что он работал со мной и с силами национального освобождения на Крите и едва ли мог сказать им что-то такое об общих планах, что им было бы неизвестно. Они имели полное право в соответствии с Женевской конвенцией расстрелять его как шпиона, но они этого все-таки не сделали.– А с другой стороны, они обычно казнили офицеров специальной службы, когда захватывали их, но в вашем случае этого не произошло.Ломакс медленно кивнул:– Вот эту вещь я как раз и не могу понять. Почему Штайнер не расстрелял меня. Они не должны были посылать меня на Крит, потому что их политика как раз и состояла в том, чтобы расстреливать, казнить таких, как я, публично перед местными жителями.– А я могу добавить, что если вы ищете кого-то, чья участь отличалась бы от судьбы других членов группы, то это Катина, – спокойно заметил Ван Хорн.Ломакс с удивлением посмотрел на него.– Бога ради, будьте благоразумны. Мы же точно знаем, что с ней произошло.– Но только с ее слов. Если вы подозреваете ее дядю, логично подозревать и ее тоже.Ломакс нахмурился и сел на стул напротив, а Ван Хорн продолжал:– И еще одно. Если даже Алексиас в самом деле предал нас, то это не объясняет, почему немцы пришли к нему первому.И это было еще одной большой загадкой. Ломакс тяжело вздохнул:– Вы, разумеется, правы.– Я прошу извинить меня, – сказал тихо Ван Хорн. – Но я не могу не спросить. Что вы собираетесь теперь делать?Ломакс поднялся.– Думаю, что настало время перекинуться словцом с Алексиасом. Кроме всего прочего, как говорят, он был в центре событий.– Вы полагаете, он захочет с вами встретиться?– Не вижу, почему нет. Катина говорит, что он живет один на ферме. Если я просто заявлюсь туда, у него не будет другого выбора, верно?– Вы, конечно, учитываете и то, что он, может быть, молится, чтобы вы там появились? Чтобы вы сами сунули голову в петлю?– Со мной такое уже случалось, – холодно ответил Ломакс.Ван Хорн встал и подошел к перилам. Какое-то время они стояли рядом и смотрели на море, а потом он повернулся и произнес:– Не могу сказать, что я все это одобряю, Ломакс. Если говорить откровенно, то не думаю, что все это имеет сейчас какое-то значение. Но если я хоть чем-то могу вам помочь, то я это сделаю. Для начала вы можете пользоваться моим джипом. Ломакс покачал головой.– Благодарю вас, но мне нужно время все обдумать. Лучше я пройду через гору.– Но вы отужинаете с нами?– Думаю, что нет. Мне бы не хотелось, чтобы Катина была посвящена в это дело. Если она узнает, что я собираюсь навестить ее дядюшку, она может попытаться как-то помешать мне.– Что же я ей должен сказать?Ломакс пожал плечами.– Да все, что хотите. Скажите, что буду занят. Что хочу наедине все обдумать.Было похоже, что Ван Хорн собирался возразить, но Ломакс быстро прошел через комнату и вышел в сад. Когда он проходил главные ворота, кто-то окликнул его по имени и со двора появился Янни.– А вы не останетесь на ужин?Ломакс покачал головой.– У меня важное дело, сынок. Такое, что не может ждать. Скажи Катине, что мне очень жаль.Юное лицо Янни стало печальным.– Вы снова ищете неприятностей, мистер Ломакс?Ломакс усмехнулся.– Всегда есть путь в обход. А теперь иди в дом. Увидимся завтра.Он перешел через дорогу и начал подниматься вверх по склону горы. Был до странности тихий момент перехода от вечера к ночи. Он слышал отдаленный собачий лай и ощущал запах дыма из пастушьей хижины, который доносило до него легким ветерком.Остановившись, чтобы отдохнуть, он прислонился спиной к скале и закурил сигарету. Ему показалось, что кто-то идет за ним по пятам, и он зашел поглубже в тень и ждал. Через мгновение послышался шум шагов, и появился Янни, который осторожно продвигался вперед.Он остановился, явно в нерешительности, а Ломакс вышел из своего укрытия и потрепал его по плечу.– И куда же это ты направляешься?Янни застенчиво улыбнулся.– Я не хотел ничего плохого, мистер Ломакс. Я подумал, что вы снова попадете в беду, как в тот день.– Ну и зря ты так подумал, – ответил Ломакс. – А Катина знает, что ты здесь?– Если бы я сказал ей, она тоже захотела бы пойти.Ломакс развернул его обратно и подтолкнул.– А теперь бегом на виллу, а то там начнут о тебе беспокоиться.Мальчик побежал обратно. Один раз он остановился и оглянулся, но Ломакс не поддался, твердо махнул ему рукой, и мальчик с неохотой двинулся дальше и исчез в темной тени долины. Ломакс немного постоял, и легкая улыбка тронула его губы, а потом продолжил свой путь.~~ * * * ~~Когда он, поднявшись на край плато, увидел гробницу Ахилла, ночь была уже совсем близко.Он стоял в затухающем свете сумерек, и гора светилась оранжевыми отблесками. Море под ним вдалеке было черным, а у берегов пурпурным и серым, и огни виллы казались далекими-предалекими.Эта красота просто подавляла человека. Ломакс почувствовал странную печаль, забыв все свои переживания, и тут внезапно опустилась ночь. Легкий ветерок что-то нашептывал, пролетая между колоннами храма, и кругом царила тишина.Он почувствовал холод, и дрожь от элементарного страха прошла по его телу. Здесь, на этой горе, среди развалин древнего храма, он был лицом к лицу с молчанием вечности и понял, как мало он значит в общей системе вещей. И в конце концов человек все равно превратится в ничто.Он ничего не сможет сделать, и ему остается только надеяться на лучшее. Он пересек плато и стал спускаться на другую сторону острова. Глава 14Прекрасная ночь для смерти Когда он спускался по склону через оливковую рощу, поднялась луна, и он начал ощущать на губах соль, которую приносил ветер. На погруженной в темноту ферме не было видно ни одного огня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40