— Чертова дура! — заорал он. — Почему вы не остались внизу?Он бегом повлек ее через палубу в свою каюту, прежде чем она смогла ответить. Сестра Анджела без сил упала в кресло за столом, а Бергер захлопнул дверь и оперся об нее.— Что, черт побери, прикажете мне делать с вами?— Простите — сказала она. — Внизу началась паника. Я просто хотела узнать, что происходит.Он взял с койки полотенце и перебросил ей:— Разошелся линь и разорвался парус. Он мог переломить топ-мачту, словно спичку, но Рихтер оказался проворнее. — Он открыл шкаф и достал бутылку. — Глоточек, сестра? Конечно, в чисто медицинских целях. Боюсь, что могу предложить только ром.— Спасибо, нет. — Бергер налил себе хорошую дозу, а она вытерла лицо и с любопытством смотрела на него. — Невероятно, как вы работали там, наверху. Вы и господин Рихтер, так высоко в такую погоду.— Ничего особенного, — спокойно ответил он, — для того, кто зарифлял главный парус на клиппере, идущем в шторм под всеми парусами у мыса Горн.Она медленно кивнула:— Скажите, вы еще думаете, что нам не везет? Нам гарантирован встречный ветер, вы так говорили в первую встречу. И все же мы далеко продвинулись, вы не согласны?— Да, мы хорошо использовали время, — согласился Бергер. — Хотя каждый день понемногу баркентина разваливается под нами на кусочки.— Вы говорите о «Дойчланд», словно она — живое существо, словно у неё свое собственное бытие.— Не стану спорить. Хотя предполагаю, что ваша церковь поспорила бы. У судна не один голос, а множество. Можно слышать, как они перекликаются друг с другом, особенно по ночам.— Ветер в оснастке? — Что-то в ее голосе было похоже на усмешку.— Есть и другие объяснения. Старожилы говорят, что духи разбившихся до смерти матросов остаются на судне.— И вы верите?— В Кригсмарине такая вера обязательна! — Он иронически улыбнулся. — Представьте, сколько теней населяют эту старую леди. Когда в следующий раз что-то проскользнет мимо вас в темноте на трапе, будете знать, что это. Тогда вас будут охранять Отец наш и две святые Марии.Ее щеки залила краска, но прежде чем она ответила, распахнулась дверь и появилась сестра Эльза.— Сестра, быстрее, пожалуйста. Кажется, фрау Прагер хуже.Сестра Анджела вскочила на ноги и помчалась. Бергер закрыл за ней дверь, подобрал отброшенное полотенце и вытер лицо. Странно, как ей удавалось выявить в нем самое худшее. Постоянный источник раздражения, но вероятно, просто потому, что они слишком долго находятся вместе в замкнутом пространстве. И все же… *** Большую часть дня корабль Его величества «Гардиан» подводная лодка класса "Т" британского Флота Метрополии на пути в Тринидад со спецзаданием, шла в погруженном состоянии, но в 16-00 поднялась на поверхность.Вибрация дизелей разбудила ее капитана, лейтенант-коммандера Джорджа Харви. Мгновение он лежал на койке, уставившись на стальную переборку, ощущая привкус во рту, запахи подлодки, потом зеленая занавеска отодвинулась и старшина Сваллоу вошел с чаем в обколотой эмалированной кружке.— Только что всплыли, сэр. Чай плохой, но по крайней мере в нем был настоящий сахар, а это уже кое-что.— Что снаружи?— Облачно. Ветер северо-западный. Два-три балла. Видимость плохая, сэр. Легкий туман, мелкий дождь.— Как всегда, лаконично, боцман — сказал Харви.— Прошу прощения, сэр?— Ничего. Просто передайте мистеру Иджу, что я присоединюсь к нему на мостике через пять минут.— Да, сэр.Сваллоу удалился, Харви, зевая, опустил ноги на пол. Потом подошел к столику, привинченному к переборке, открыл боевой журнал «Гардиан» и холодным, точным морским языком начал записывать события очередного дня. *** На мостике стояли трое: вахтенный офицер суб-лейтенант Идж, сигнальщик и впередсмотрящий. Море было на удивление тихим, нет обычного швыряния и качки, которые подлодка часто испытывала, плывя на поверхности в плохую погоду.Идж основательно наслаждался. Дождь освежал лицо, соленый воздух вызывал в легких ощущение чистоты и сладости, после многих часов, проведенных внизу.Сваллоу поднялся по трапу с кружкой чая в руке.— Вам, однако, нравится сырая погода, сэр. Капитан присоединится к вам на мостике через пять минут.— Прекрасный вид — радостно сказал Идж. — Плохо, что не о чем докладывать.Сваллоу открыл рот отвечать, но вдруг его глаза расширились и на лице появилось выражение недоверчивого изумления.— Боже всемогущий — сказал он, — я в это не верю.В тот же миг впередсмотрящий закричал, указывая, и Идж, обернувшись, увидел трехмачтовую баркентину под всеми парусами, появившуюся из полосы тумана в четверти мили по левому борту. *** На борту «Дойчланд» паники не возникло, ибо план действий в таких обстоятельствах был опробован много раз и каждый в точности знал, что делать.Бергер был на квартердеке, Штурм и Рихтер рядом у поручней. Боцман держал сигнальную лампу. Капитан заговорил, не опуская бинокля:— Британская подлодка класса "Т".— Вот оно? — спросил Штурм. — Все кончилось?— Похоже.Расчет пушки на «Гардиан» облепил боевую рубку и занял места. Несколько мгновений продолжалась значительная активность, потом замигала сигнальная лампа.— Остановитесь или открою огонь — сказал Рихтер.— Весьма четко. Ответ: как нейтральное судно подчиняюсь, но протестую.В руках боцмана затарахтела шторка сигнальной лампы. Мгновение спустя пришел ответ:— Намереваюсь взойти на борт. Остановитесь.Бергер опустил бинокль:— Прекрасно, джентльмены. Действуйте, если хотите. Спустить все паруса, Штурм. Рихтер, проверьте команду в трюмах, а я займусь пассажирами.Возник шквал активности, когда Штурм пролаял приказ палубной вахте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74