- Вы его знаете?
- Нет, - почти искренне ответил Девлин.
- Впрочем, это уже неважно, - сказала она. - Он мертв. При такой ране удивительно, что он не умер на месте, - резюмировала монахиня и пошла в комнату, куда отнесли Уайта.
Девлин же остался стоять рядом с Левиным, вспоминая то, что рассказал ему Фокс об этом старике, всю жизнь ждавшем побега на Запад. И вот как все кончилось. А затем в нем закипела злость из-за жгуче несправедливого черного юмора жизни, в которой возможно такое.
Не успел Гарри Фокс приехать на Кавендиш-сквер и снять плащ, как раздался телефонный звонок. Фергюсон поднял трубку, послушал, а потом прикрыл ее рукой.
- Это Лайам Девлин. Он говорит, что неподалеку от Килри совершено нападение на машину с их человеком и Левиным. Уайт скончался на месте. Левин - несколько позже, в хосписе Килри.
- Лайам успел с ним поговорить? - спросил Фокс.
- Да. Левин сказал, что это был Качулейн. Он узнал его.
Фокс бросил плащ на стоявший рядом стул.
- Вот этого я просто не понимаю, сэр.
- Я тоже, Гарри. - Фергюсон отнял ладонь от трубки. - Девлин, я перезвоню.
Он повернулся к камину и протянул руки к огню.
- Все это совершенно необъяснимо. Как он мог узнать? - спросил Фокс.
- Через источник в ИРА. Ведь у этих людей словесное недержание.
- Пусть так, сэр. Но что нам делать теперь?
- А еще важнее ответить на вопрос, как отловить Качулейна, - ответил Фергюсон. - Этот господин понемногу начинает меня раздражать.
- А что мы можем предпринять без Левина? Ведь он был единственным, кто навел бы на след.
- Вот тут вы ошибаетесь, Гарри. Вы забыли о Татьяне Ворониной, которая в данный момент на гастролях в Париже. Десять дней, четыре концерта. Так что могут возникнуть очень интересные варианты.
Примерно в это же самое время Гарри Кассен за своим рабочим столом в отделе печати дублинского Католического секретариата беседовал с монсеньером Халлораном, ответственным за работу с общественностью. Сидя в своем удобном кресле, Халлоран цедил:
- Ужасно, что столь значительное историческое событие, как визит папы в Англию, под угрозой срыва. Он был бы первым папой, посетившим Англию. Но теперь...
- Вы думаете, что все-таки последует отказ?
- В Риме продолжаются переговоры, но таково мое предчувствие. А что, у вас есть какая-то информация?
- Увы, - Кассен взял отпечатанный на машинке лист бумаги. - Это я получил из Лондона. Программа визита. Там ведут себя так, будто папа все-таки приедет. - Он пробежал глазами страницу. - Прибытие утром 28 мая в аэропорт Гатвик. Служба в Вестминстерском соборе в Лондоне. После обеда встреча с королевой в Букингемском дворце.
- А Кентерберийский собор?
- Перенесен на следующий день, на субботу. Рано утром встреча с представителями орденов в одном из лондонских колледжей. Присутствуют в основном монахи из закрытых орденов. Затем на вертолете в Кентербери с остановкой в Стокли Холл. Последняя поездка запланирована неофициально.
- В связи с чем?
- Стокли представляют собой один из наиболее значительных католических родов. Усадьба, на территории которой находится семейная часовня, перешла теперь под охрану государства. Там Его Святейшество и желает помолиться. Заключительным пунктом программы будет посещение Кентербери.
- Ну пока что все это только на бумаге, - заметил Халлоран.
Задребезжал телефон.
- Отдел печати, Кассен слушает. - Его лицо приняло серьезное выражение. - Могу ли я чем-то помочь? Хорошо, тогда увидимся позже.
- Что, проблемы? - спросил Халлоран.
- Это мои друг Лайам Девлин из Тринити-колледжа. Судя по всему, в деревне Килри была стрельба. В хоспис привезли двоих мужчин. Оба мертвы.
Халлоран перекрестился.
- Конечно же, убиты по политическим мотивам.
- Один из них был известен как член ИРА.
- Так вас вызывают? Поезжайте, если нужно.
- Уже нет нужды, - Кассен печально улыбнулся. - Этим двоим нужен теперь патологоанатом, а не священник, монсеньер.
- Естественно. Но тем не менее не хочу более вас задерживать.
Халлоран вышел. Кассен закурил, подошел к окну и посмотрел вниз на улицу. Потом вернулся, сел за письменный стол и снова принялся за работу.
Пол Черни жил непосредственно в Тринити-колледже, что было очень удобно, так как колледж, с точки зрения многих, является центром Дублина. Да и вообще весь этот необыкновенный город производил на него самое лучшее впечатление.
На Запад он перебежал по личному приказу Масловского - с генералом КГБ не поспоришь. В соответствии с планом он должен был попросить убежища в Ирландии. Его международная слава гарантировала, что один из университетов наверняка предложит место. Так и произошло. В результате у Черни появилось прекрасное прикрытие для того, чтобы стать резидентом Качулейна.
Первоначально, когда в Дублине еще не было советского посольства и приходилось работать через Лондон, это вызывало массу сложностей, но когда оно открылось, он получил прямую связь с Москвой через посольских сотрудников КГБ в Дублине.
Да, он провел здесь лучшие годы своей жизни. Дублин оказался прекрасным местом, почти раем, о котором он всегда мечтал, и он научился ценить духовную свободу города и его жителей. Именно об этом он размышлял, когда после обеда шел через Колледж-парк по направлению к реке.
На порядочном расстоянии за ним следовал Майкл Мерфи. Черни, не заметивший слежки, бодро шагал вдоль реки, пока не достиг набережной Ашера. Он вошел в довольно безвкусную викторианскую церковь из красного кирпича. Мерфи остановился снаружи и принялся вчитываться в буквы на облупившейся золотой табличке. Там было написано: "Матерь наша, Царица Небесная", а внизу расписание церковных служб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75