Или это ветер царапал по доскам собранными в
плотные гроздья плетями плюща.
Он просунул левую руку за дверь, отыскивая выключатель.
Есть.
Единственная лампочка, свисавшая с потолка, залила старый сарай
тусклым светом. Гниющие дубовые балки - некоторым было больше ста лет.
Внутренность сарая делили грубые деревянные стойла. В былые годы в них
загоняли свиней и лошадей. Стойкий запах хлева не выветрился и по сию
пору.
Шон принюхался. По непонятным причинам сегодня запах казался более
сильным. Более зрелым, едким, сладковатым. Должно быть, от сырости,
подумал Шон.
Ветер свистел под стрехами, задувал в пустые окошки сеновала, шуршал
и постукивал плетями плюща.
Поднырнув под стелющуюся паутину, спускавшуюся с низкой балки над
входом, Шон шагнул за дверь. Он быстро прошел мимо штабеля старых банок с
краской, оставшихся с той поры, когда он приводил дом в божеский вид, и
мимо запасных баллонов с газом, которыми они запаслись, стоило замаячить
энергетическому кризису, к первому стойлу - там были сложены дрова на
зиму.
Оглядевшись, Шон увидел прислоненный в углу топор.
Он смерил взглядом груду недавно нарубленных вязовых поленьев,
которые два дня назад ему помогли притащить Марк и Верн.
Слишком зеленые и трескучие, подумал он. Им нужно время, чтобы
просохнуть.
Он сделал еще несколько шагов и вытащил четыре толстых сосновых
полена. Их он поставил на заменявший им колоду дубовый пень и мастерски
расщепил. Собрав куски дерева в охапку и пошатываясь под тяжестью этого
груза, Шон вернулся к дверям. Он на мгновение перенес тяжесть на левую
руку, а правой неловко потянулся к выключателю. Прежде, чем щелкнуть им,
он помедлил и еще раз принюхался.
Что за гнусная вонь? Должно быть, на задах сарая сдох какой-нибудь
зверь.
Шон погасил свет.
Его схватили сзади за шею. Огромные, холодные, когтистые пальцы,
бруски ледяного железа искали дыхательное горло и сонную артерию.
Задыхаясь, Шон вырвался и обернулся, с натугой перевалив тяжелые
поленья за левое плечо, туда, где находилось то, что (или кто) напало на
него.
Безжалостная хватка ослабла; его противник легко отскочил назад,
чтобы избежать столкновения с падающими дровами.
За одно наполнившее его ужасом мгновение Шон распознал ту самую белую
фигуру, что два дня назад преследовала его на Желудевой улице. Смутно
различимая в идущем из окошек сеновала свете ночного неба, она, как
большая обезьяна, изготовилась к прыжку примерно в пяти футах от него. В
тот же миг, когда время словно бы остановилось, до Шона дошло и то, что
существо это определенно не человек. Он понял это не столько по пропорциям
его тела, сколько по величине и форме головы. Маленькая, напоминающая
череп, в полумраке она казалась состоящей главным образом из огромного
рта. Никаких других черт лица Шон разглядеть не сумел - ни глаз, ни носа,
ни даже ноздрей, хотя утверждать это с уверенностью было невозможно. Зато
в лицо тугой волной ударил невероятный смрад, исходивший от твари -
резкий, сладкий запах тлена, который Шон почувствовал, едва зашел в сарай.
Он почувствовал растущее отвращение: ему вдруг стало ясно, как сильно эта
вонь напоминает другую, незабываемую, ту, что не в состоянии были скрыть
во Вьетнаме застегнутые на молнию мешки с трупами.
Мгновение Шон простоял как в параличе, неспособный и пальцем
шевельнуть, не сводя с твари глаз. Казалось, от нее исходят страшные
губительные волны арктического холода, погружающие в оцепенение и тело, и
разум. Были они настоящими или же являлись плодом его воображения, Шон не
сумел бы сказать.
Существо как будто бы запрокинуло голову и еще шире - до
невозможности широко - разинуло рот. Так питон разжимает челюсти, чтобы
проглотить добычу целиком. Шону показалось, что он мельком увидел мерцание
десен, усаженных по всей длине свирепыми загнутыми клыками. Это движение
вновь вдохнуло жизнь в его застывшие члены.
Он вслепую кинулся вправо, в то стойло, где оставил топор, с размаху
растянулся на полу и сильно ушибся. Но его правая рука отыскала топорище.
Подтянув топор к себе, Шон извернулся и присел на корточки, упираясь
спиной в шероховатую деревянную перегородку. Его взгляд был прикован ко
входу в стойло.
Тварь перебралась на другое место и теперь загораживала узкие
воротца.
На секунду она без движения припала к земле. И вдруг неожиданно
прыгнула прямо на Шона - тот не успел даже толком встать на ноги.
Не теряя времени на то, чтобы прицелиться, Шон исступленно рубанул
топором. Но лезвие встретило лишь пустоту и с лязгом высекло искры из
бетонного пола - тварь каким-то образом сумела предугадать удар и с жутким
проворством увернулась, ушла в сторону.
Шон снова ударил, на сей раз прицелившись получше. И опять она без
труда отпрыгнула.
По лицу Шона ручейками струился холодный пот. Тяжело дыша, он держал
топор поднятым на уровень плеч, чтобы существо не прыгнуло снова. В голове
молниеносной чередой проносились мысли. Было ли это существо уязвимо хоть
в каком-то отношении? Не позвать ли на помощь? Мог ли кто-нибудь помочь
ему, в последнюю очередь - Энджела?
Теперь тварь присела, упершись передними конечностями в пол, словно
готовилась к новому прыжку. Но ничего не сделала. Просто сидела там, как
изваяние. Словно страшась чего-то. "Ну уж не меня, - подумал Шон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89