Я вернулся в свое первоначальное положение. Твврррлл и третий
все еще стояли у двери.
Инопланетянин рванулся ко мне снова, подойдя под самую трубу, когда я
попытался схватить его лапу с ножом. Нож прошелся в дециметре от моих
глаз. Я бросился вправо и ударил по его тоненькому предплечью. Нож с
грохотом выпал на пол. Он бросился, чтобы поднять нож, и я рванулся за
ним, ударив его по спине. Он упал врастяжку. Когда он попытался встать, я
наступил на костистый гребень, который шел по всей его спине, перескочил
поближе к голове и стал лупить по ней изо всех сил. Я бил и бил.
Инопланетянин поднял голову и стал подниматься, я ударил его снова, и
снова, и снова. В хитиновом его черепе появились трещины, из которых стала
сочиться розовая жидкость. Я снова ударил его трубой по голове. Кусок его
черепа отскочил, обнажив розоватую мозговую ткань. Я все время колотил
трубой, превращая мозг в кашу, розовые фонтаны ткани и крови взмывали
вверх с каждым ударом. Инопланетянин крепко стоял на коленях. Он медленно
стал поднимать одну ногу, чтобы встать. Я ударил его снова, а когда он
поднял голову, я наотмашь нанес ему свирепый удар по лицу. Один глаз
оторвался и со стуком отлетел прочь по полу, словно кусок кинокамеры. Он
упал на бок. Я пнул его в лицо, и он покатился назад. Он перекатился на
спину, а я вдогонку продолжал молотить его по позвоночнику и по голове. Он
встал на колени и продолжал подниматься.
Я все лупил его и лупил. Он упал и попытался встать снова. Руки у
меня устали, каждый удар становился слабее предыдущего, но его голова
раскололась, а мозг постепенно превращался в розовую кашу. К концу трубы
пристали розовые клочья. Я все наносил и наносил новые удары.
- Сдохни! - вопил я. - Сукин сын! - Я вопил это при каждом ударе. -
Сукин сын! - Труба опустилась снова. - Сукин сын! - Опять. - Ах ты,
незаконный сукин сын!
Он снова встал на колени.
- Ты сдох, сукин сын, сдох!!! - Я собрал все свои силы в одном
дыхании, сел на его тело верхом и еще раз опустил трубу изо всех сил ему
на голову. Тонкая струя розового пара поднялась вверх, и пенистая розовая
жидкость бурным потоком хлынула из его черепа.
Но он стал подниматься снова.
Я заорал от отчаяния и отпрянул, чтобы передохнуть. Выждав, пока он
поднимется на колено и поднимет голову, я ступил вперед, чтобы нанести еще
один сокрушительный удар по затылку.
Словно жалящая змея, его огромная левая рука выстрелила и поймала
конец трубы в железные тиски. Я тянул, но не смог высвободить трубу. Встав
на ноги, он схватил трубу обеими руками. Я все тянул и крутил за второй
конец, но безрезультатно. Он поднял свой конец трубы, скользнул правой
рукой почти до середины и попытался вырвать ее у меня. Труба стала стонать
и гнуться. Я отпустил ее и попятился. Он согнул трубу кренделем и
отбросил, потом снова зашагал ко мне. Я отступал, пока не оказался
прижатым к раскаленному докрасна трубопроводу. Я завопил и отпрыгнул
вперед, невольно положив руку на то место сзади, где горячая труба обожгла
меня. В этом движении я наткнулся на странное не то оружие, не то
инструмент, который купила Сьюзен. Он все еще лежал у меня в кармане. Я
вытащил его. Инопланетянин бросился на меня и согнул свою огромную лапищу,
ухватив меня за шею, а другой рукой - за голову. Я двинул его стволом в
морду, выколов последний глаз, потом пнул его в низ живота, там, где
гениталии. Он там не был уязвим, он вообще был неуязвим. Он давил меня все
сильнее и сильнее. Голова моя готова была расколоться. Вонь скипидара и
миндаля забивала мне ноздри. Я стал давиться, с трудом пытаясь глотнуть
воздуха, потом стал молотить пистолетом по его хитиновой морде. Он стал
сжимать меня все сильнее, его уцелевшие куски глаза дико вращались. Я
вдохнул последний раз перед тем, как мне перекроют воздух.
Я терял сознание. Я поднял инструмент на уровень глаз, нажал что-то,
что, как я надеялся, было правильной, нужной кнопкой, и закинул руку со
стволом так, чтобы его шея оказалась прямо на прицеле. Я нажал на курок, и
яркий огонек вспыхнул у меня перед глазами.
Башка ретикулянца отвалилась прочь, упав со стуком у моих ног.
Но он не отпустил меня. Схватившись за запястье гада, я протянул руку
и резанул инструментом по его предплечью. Бешеное голубое пламя, словно
ацетиленовая горелка, прорезало хитин и плоть. Я повернул инструмент,
прорезая по кругу. Рука отделилась от туловища, и я рванул ее с шеи и
бросил. Давление на мою голову ослабело. Я надавил на предплечье
ретикулянца, и рука его опустилась. Я снова был свободен.
Я отступил прочь и смотрел, как тело шагнуло три шага назад, на миг
зашаталось, потом упало навзничь. Даже лежа в агонии на полу, тело все еще
дергалось, ноги словно хотели идти, оставшаяся рука конвульсивно сжималась
и разжималась. Завороженный, я смотрел. Наконец ноги утихли и стали просто
подрагивать.
Я поднял глаза на двух оставшихся ретикулянцев, которые все это время
бесстрастно наблюдали.
Потом я упал на колени, дыхание вернулось ко мне всхлипами и
судорожными вздохами. Приступ кашля охватил меня. Если твврррлл и его
сотоварищ решили бы в этот момент взять меня, это можно было бы сделать
голыми руками.
Но они просто стояли и смотрели.
- Замечательно, дрррруг наш Джейк, - сказал твврррлл. - Очень
кррасиво. Если бы мой брррат мог говорить, он бы поблагодарррил тебя за
порразительно крррасивую и почетную смерррть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117