..
- Столик? - спросил я, не веря собственным ушам. - Там?
- Да, сэр, прямо тут.
Я повернулся к моим спутникам, но они совсем не были удивлены,
поэтому мы послушно пошли за администратором, когда он прокладывал нам
дорогу сквозь кучу людей, которые толпились вокруг входа в бар. Казалось,
наш проводник знает все про тех людей, которых он или вежливо
приветствовал и аккуратно отодвигал с дороги, или просто отталкивал, когда
те, кого он просил посторониться, не слушались его немедленно. Его
внушительные размеры, даже в сравнении с теми лесорубами, которых он
отодвигал с дороги, давали ему все права, которые он мог потребовать, если
бы даже он и не был в дополнение ко всему.
"Стрижающий меч" был темным, дымным, шумным, он весь пропах пролитым
пивом и кулинарным жиром. Огромный бар занимал всю стену. Сами стены были
сложены из ошкуренных бревен, которые постарались сделать плоскими с
внутренней стороны, чтобы они потеснее прилегали друг к другу, а
потолочные балки были оструганы так, чтобы сделать их квадратными и
гладкими. Столов и стульев было великое множество, но и людей было уж
что-то чересчур много. В основном это были лесорубы. Интерьер был украшен
соответственно стены были увешаны топорами, пилами, режущими инструментами
всех мастей и сортов, парами альпинистских ботинок, ледорубами, веревками
и прочим тому подобным барахлом. Место было весьма подходящее для глиняных
кружек, запаха пота, кожи, место, которое омывается доброй дружбой и
безобидным поддразниванием. Все пели, включая барменов, а они-то уж,
поверьте мне, были очень и очень заняты.
У администратора действительно был для нас столик, против входа у
дальней стены около бара. Он примыкал к каменному очагу. Мы все сели, я
поблагодарил администратора и спросил его, как его зовут, думая в то же
время, надо ли мне дать ему на чай. Я сунул было руку в карман.
- Зейк Мур, сэр. И оставьте чаевые для прислуги. Ешьте на здоровье.
- Спасибо большое, Зейк.
Уходя из зала, он подогнал к нам пухленькую официанточку, потом
помахал нам рукой и ушел.
- Эй, люди! Привет! А что вам сегодня подать?
Остальные стали заказывать. Я обратил внимание на инопланетную
структуру древесины. Она была почти правильной геометрической формы,
странно пронизанная зелеными и лиловыми прожилками, но основной цвет
дерева был темно-коричневый. Однако непохоже было, чтобы древесину
протравливали морилкой, скорее всего, это был ее естественный цвет. Я
постучал костяшками пальцев по стене. Чувство было такое, словно я ударил
по металлу. Я повернулся и послушал, как поют в компании рядом. Странные
стишата. Те, кто сидели у стола возле бара, пели, а остальные подхватывали
припев, который был похож на что-то вроде:
Не может лесоруб жениться -
Один он, как в глазу зеница!
Но лучший друг его - сосна,
На кой же черт ему жена!
Каждая новая строфа становилась все цветистее и непристойнее. В
каждом новом стишке намекали на самые разнообразные извращения, на
непристойности и прочее. Отдельные рифмоплеты вставали и пели свои
собственные куплеты, каждый из которых стремился перещеголять предыдущий в
непристойности. Толпа выла от хохота. После последнего очередного куплета
все пели песню снова, прибавляя еще и последний услышанный. Я спросил
барменшу, откуда появилась тут эта песня. Она не знала, но ответила, что
она слышала ее на Высоком Дереве с той самой поры, как ребенком приехала
сюда. Судя по ее внешности, это было не раньше прошлого четверга. Хотя,
впрочем, черт возьми, может, просто я старею.
Мы все слушали песню, пока ожидали, когда принесут то, что мы
заказали. К тому времени, как появилось пиво, Джон и Сьюзен катались в
корчах от хохота, а Роланд и Дарла улыбались, хотя и немножко неуверенно.
Карлу тоже песня понравилась, даже очень. Винни и Лори пытались
переговариваться через царящий вокруг гвалт и шум.
Пиво было подано в английском стиле, темное, горькое, комнатной
температуры, но высокое содержание алкоголя более чем возмещало
безобразный способ его подавать. Я осушил свою кружку в несколько глотков
и наполнил ее снова из глазурованного глиняного кувшина.
Только когда появилась еда, я подумал относительно Винни. Она уж
точно не могла есть всю эту бурду - поджаренные свиные ребрышки в
панировке, жареная домашняя курица, жареная картошка и овощи, нарезанный
теплый хлеб и груды масла, причем свежего. Барменша сказала, что на этой
планете не встречается ничего, что можно было бы есть без серьезной
переработки, поэтому все, что нам подавали, растили на фермах местные
фермеры.
Лори подошла ко мне и закричала мне в ухо:
- Винни хочет выйти на улицу! Она говорит, что может найти себе
что-нибудь поесть.
- Тут? - я не должен был бы удивляться, однако все же удивился. - Ну
ладно, хотя мне надо было бы пойти с вами.
- С нами ничего не случится. Вы давайте ешьте, я не очень голодная.
- Как твоя голова? Ты все еще чувствуешь головокружение?
- Не-а, со мной все хорошо.
- Ладно, только поосторожнее.
Мне очень не хотелось отпускать их одних, и я на миг подумал, что,
может, стоит попросить Роланда присмотреть за ними, но я знал, что Лори
для своего возраста очень независима, причем свирепо защищает эту свою
независимость, а Винни я все больше и больше считал равной взрослому
человеческому существу, которое вполне наделено зрелостью и разумом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117