– удивился Казак, на что Малошан ответил:
– А у вас в России разве не знают, что болгарские войска прославились на территории Сербии карательными операциями тридцатых годов? У нас ненавидели болгар до такой степени, что, когда в сорок пятом болгарские части вместе с советскими пытались «освободить» Югославию, партизаны их встречали огнем, несмотря на специальный приказ Тито. Вот так-то, а советская пропаганда, насколько я знаю, навязывала народу образ эдакого «болгарина-братушки», друга всех славян.
– Спасибо за исторический экскурс, подпоручик, – холодно произнес Корсар, – но хотелось бы все-таки вернуться к теме. Я так понял, что возражения против нашей операции сняты. В таком случае, думаю, пора начать подготовку.
– Хорошо, я отдам необходимые команды. – И комендант пошел к выходу. Следом за ним направился и Ян Шелангер, но у двери задержался.
– Да, товарищи, – сказал он, – чуть не забыл. У меня для вас две, в общем, хорошие новости. У нашего штаба появился резерв в два самолета – случилось так, что летчики, готовившиеся на них летать, оказались слишком требовательны относительно условий оплаты. Так что если возникнут какие-то неполадки с материальной частью, я постараюсь, чтобы этот резерв был выделен для нас в первую очередь. И второе – вы сейчас говорили о радиолокационном обеспечении? Можете успокоиться: скоро положение с ним кардинально изменится.
– Как? – не удержался от вопроса Казак.
– Пусть это будет для вас сюрпризом! – улыбнулся офицер и закрыл за собой дверь.
– Похоже, я был несправедлив к нему, – признался Хомяк. – Он, наверное, вполне толковый парень. Но все равно он мне не нравится, потому как пижон.
Уже за дверью его догнал Дед. Он придержал офицера тактики за рукав и тихо сказал:
– Послушай, Ян… Не надо заговаривать с нашими ребятами об их прошлом. Они по контракту не должны давать о себе никаких сведений, и не надо провоцировать их на нарушение условий. Понимаешь, люди, которые в России организовывали эту операцию, могут оказаться в неприятном положении, а девиз у них такой: «Если у вас есть проблемы, то у нас их нет. Но если они есть у нас, то ждите их скоро у себя».
Шелангер молча кивнул и быстро ушел. Он догадывался, что в группе летчиков должен быть кто-то представляющий, так сказать, неофициальные интересы российской стороны. Но что в этой роли окажется миролюбивого вида солидный человек под псевдонимом Дед, он никак не ожидал.
* * *
Шелангер не ошибался – именно в Афганистане свежеиспеченный капитан, тогда еще молодой и стройный, впервые с удивлением увидел, как под его МИГ подвешивают бомбы времен войны. Но как потом оказалось, пролежавшие сорок лет на складах «гостинцы духам» взрываются ничуть не хуже свежеизготовленных.
Для присмотра за подготовкой к вылету одного лишь Хомяка оказалось недостаточно. Добровольцы и резервисты, собравшиеся на базе, само собой, горели энтузиазмом, но без умения и навыков этот энтузиазм был как минимум бесполезен, а иногда и опасен.
Особенно хорошо это знал Дед, который тоже наблюдал за подвеской вручную на свой самолет стокилограммовых осколочно-зажигательных бомб – с подъемниками на базе оказалось весьма туго. Пока с одной стороны бригада техников бережно пристыковывала бомбу к держателю, с другой два здоровяка из резервистов, дружно крякнув, вытащили из дощатого контейнера хвостатую чушку бомбы и попытались с налета пристроить ее на другую подвеску. Но держатель на замки не встал, мужики зашатались и побагровели, продолжая удерживать бомбу на весу. Дед с не свойственной ему прытью бросился вперед и подхватил стабилизатор в тот момент, когда резервистов уже стало ощутимо клонить вбок. И уже вместе они осторожно опустили бомбу обратно в контейнер, после чего Дед дал волю языку, закатив тираду минуты на четыре. Один резервист, выслушав, только и сказал:
– Я немного учить русский язык в школе. Но таких слов нам не проходить. Эротика, да?
Дед лишь махнул рукой и пошел смотреть, правильно ли подключают к замкам сигнальный провод.
Сидя за так называемым мобильным навигационным тренажером (МНТ), Казак по второму разу выполнил пролет по наиболее сложным участкам маршрута, ведущего к Благоевграду Отдаленный родственник игровых приставок «Cynep-3D», МНТ не мог быть полноценным тренажером воздушного боя, но для подготовки к вылету и изучения местности возможностей этого компьютера было вполне достаточно.
Сидящий рядом Корсар увидел, что «полет» закончен, и спросил:
– Ну как? Что нашел особенного?
Казак уже знал, что Корсар практически не может пользоваться тренажером – изображение в специальных очках правильно синтезировалось лишь при восприятии двумя глазами, и каждый «вылет» командира давал ему пару часов головной боли. Поэтому Казак на словах долго и подробно описывал Корсару выбранную схему захода на цель и «увиденные с воздуха» возможные позиции зенитных установок.
– Ясно, теперь давай зови ребят, пусть тоже хоть по разу каждый пройдут этот маршрут. Черт, из всей команды я буду самый незнающий!
Казак кивнул и вышел из комнаты. Он пока еще не вполне ориентировался в полутемных коридорах подземной базы, но ни Малошана, ни его подчиненных-переводчиков рядом не оказалось, и молодой летчик решил найти дорогу самостоятельно, по памяти.
Тоннель шел сначала прямо, потом раздвоился, и еще раз. Казак потерял ориентир и попробовал повернуть обратно, но очутился в тупике. В сторону от него вела лестница вверх, и он наудачу решил подняться по ней. Подъем был коротким и закончился стальной дверью со штурвалом-запором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148