Вдалеке торчали высокие шпили Грогширского собора. Слева виднелись укрепления и башни Грогширского замка. Ян послушно следовал за Хиллари; казалось, это бегство будет тянуться вечно. Они тщательно избегали соломенных кровель, придерживаясь только прочных деревянных покрытий. Они перепрыгивали через проемы между домами и карабкались по скользким черепичным скатам. Ян, само собой, был хорошо знаком со всеми тайными и диковинными тропами этого уровня города, но сегодня он слишком устал и был погружен в свои мысли, чтобы прокладывать путь. Как правило, тело, при всей своей корявости, не подводило Яна, но в этот раз он дважды едва не загремел вниз.Наконец беглецы добрались до своего давнишнего надежного убежища. То была секретная ниша под балконом в стене старого дома, занавешенная плющом, густая, листва которого скрывала тайник от посторонних глаз. Именно сюда приходил Ян зализывать раны после унижений и обид, когда ему не хотелось бродить по полям в одиночестве. Правда, на отдых времени у него почти не было, но те жалкие минуты, что удавалось наскрести, Ян высоко ценил и использовал в полной мере.Хиллари первой проползла в нишу, раздвинув зеленые стебли. Здесь, в тенистой прохладе, вдали от вечно заполняющего улицы городского смрада, воздух был напоен ароматом цветов, выставленных в горшочках на балконе. Ян со вздохом облегчения рухнул на шерстяное одеяло, наконец почувствовав себя в безопасности. Хиллари порылась в старом сундуке, извлекла оттуда какой-то предмет и поставила его на полку, которую Ян смастерил сам еще много лет назад, когда только обнаружил это укрытие. Заросли плюща почти не пропускали солнечный свет, и редкие лучи, пробивающиеся сквозь листву, придавали тайнику особую атмосферу уюта и безмятежности. Яну это было по душе, но Хиллари не любила полумрак.Она чиркнула огнивом, раздула крошечную искру и поднесла огонек к большой бесформенной свече, слепленной из огарков, которые Ян собирал повсюду, где придется. Фитиль занялся, пламя беспокойно затрепетало, но вскоре разгорелось — ровное, желтовато-красное. Хиллари дунула на огниво и повернулась к Яну. Ее веснушчатое лицо выражало тревогу и озабоченность. Волосы отливали золотом в свете свечи.— С тобой все в порядке, Ян? Что-то ты неважно выглядишь. По крышам прыгаешь, как одноногая жаба. Что с тобой стряслось? За каким дьяволом тебя занесло в эту гадючью яму? Я за тобой следила весь день. Слава Богу, ты попался мне на глаза у актерского фургона, иначе эти королевские псы до сих пор бы потешались над тобой. Как тебя угораздило задраться с тем слащавым придурком? — Все это Хиллари произнесла на едином выдохе. В словах ее, торопливо натыкавшихся друг на друга, слышались и укор, и насмешка, и забота одновременно. Хиллари была Яну лучшим и, пожалуй, единственным другом… но, Господи, до чего же утомительна она становилась по временам!— У меня не было настроения идти на праздник, вот папаша и разрешил мне потратить этот день по своему усмотрению. Ему неохота, чтобы я слонялся по его мастерской и отпугивал моей рожей заказчиков. Вот я и решил сходить на пустоши, отдохнуть душой.— Опять, значит, ходил хныкать над своей тяжелой судьбой!— Да, черт возьми! А что, она не тяжелая?! Ну скажи, Хилли, разве я не прав? — Ян отвернулся и тупо уставился на кавардак, царивший в тайнике. Они с Хиллари натащили сюда кучу всяких диковинных предметов: кривой стул о трех ногах, рваный гобелен с изображением рыцарского турнира, лоскутки и лохмотья сношенных плащей… — Кроме того, — добавил он уже спокойнее, — терпеть не могу смотреть, как люди веселятся.— И зачем я только связалась с этим мрачным типом… Ну, так что же случилось на пустошах? — Хиллари старательно переливала воду из кожаного бурдюка в оловянные кружки.— Во-первых, бедолага Мрак увязался за мной и погиб. Хиллари от неожиданности пролила воду на пол.— Мрак?! Не может быть! О Господи… Живодер тебя самого на мыло пустит!Ох, бедный песик…Ян заставил себя сесть и взял кружку с водой. В горле у него пересохло, и, прежде чем приступить к рассказу, следовало утолить жажду. Напившись от души, он выложил Хиллари свои приключения.— Так ты думаешь, она была принцесса? Ну эта, Аландра? — перебила его Хиллари. — А как твоя рана? Дай взглянуть.— Ерунда. Я ее даже не чувствую. Просто царапина. Пока что нестрашно.— А эта тварь, которая тебя ранила? Ну, та, что в болоте утонула… Ты говоришь, ее зовут норхом?— Норхом. Это чудище — из Темного Круга. Если б не я, лошадь той леди не свалилась бы со скалы. Она была бы уже здесь, под защитой барона Ричарда. — Ян с размаху хлопнул себя по лбу. — Ох, болван я косноязычный!— Эта леди… эта принцесса, — робко проговорила Хиллари, — она что, очень красивая, Ян? Ян огорченно вздохнул.— Да. Очень, Хилли. У нее синие глаза, темно-синие, как небо после заката.— Синее моих, Ян? — тихо спросила Хиллари.— Ну еще бы! И благородное лицо, и прелестная фигура, и длинные белокурые волосы, способные опутать сердце любого мужчины. — Ян прикрыл глаза и откинулся на одеяло, пытаясь восстановить в памяти так быстро промелькнувшую мимо него невиданную красоту. — Да, Хилли, я в жизни не видел никого прекраснее. Никогда в жизни!Хиллари совсем притихла и погрустнела, но Ян ничего не замечал. Все тело его ныло от боли и усталости; но еще сильнее мучили его сожаления об упущенном шансе. Прекрасная леди исчезла навсегда из его жизни — так волшебный сон с исполнением всех желаний сменяется жутким кошмаром. Вынести это было почти выше сил человеческих. Ян чувствовал, что ему нужно хоть чем-нибудь усмирить муки совести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57