ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Ильина в детстве на коленях нянчил и козой пугал. Молчит, глядит на дорогу.
— Гости придут, а меня дома нет, — вздыхает Соцреализм.
— Дама сердца, что ли придет? — догадался вечно молчащий шофер Гулько, у которого после революции с женщинами стало совсем туго — двадцать пять часов в сутки работает, забыл, бедняга, как койка выглядит. Иногда, правда, поспит на заднем сиденье «ЗИСа» с открытыми глазами, и опять за баранку.
— Соседка сверху, — охотно отвечает Соцреализм. — Эпоха Кузьминична. Первая шлюха 4-го отделения.
— Слыхал об такой, — подтверждает шофер Гулько, который однажды экономиста Н.Ильина под Брестом из-под ерманского обстрела вывез.
И опять молчит.
— Куда едем-то? — допытывается Соцреализм.
— В Абхазию, — неохотно отвечает Макар Егорьевич, которого экономист Н.Ильин за молчанье и личную преданность наградил именным браунингом и позолоченной саблей.
— Куда-куда?!
— В Абхазию. На озеро Рица.
— Врешь!
— Запомни — я всегда говорю правду, — угрюмо отвечает Макар Егорьевич, бывший личный шофер Кремлевского Мечтателя, а ныне персональный водитель Чудесного Нацмена.
Молча едут в Абхазию.
А известная лошадь, видя такое дело, заржала, поднялась с трамвайных путей и пошла, пошла, заскакала, как жеребенок. Тоже, видать, стукачка.
5. ЛИШЬ БЫ НЕ БЫЛО ВОЙНЫ
58. ГДЕ ДЕМОН РЕВОЛЮЦИИ или КУДА ВСЕ ПОДЕВАЛИСЬ?
Долго ли, коротко ли, но где-то через час молча проехали по пустому шоссе сквозь строй телефонистов в Абхазию.
Там за колючим забором двухэтажная дачка стоит. Скромная. Чугунные царские ворота из Зимнего Логова. Царь-Фонарь, с которого богатырь Соцреализм на Гражданку упал. Под Царем-Фонарем встречает его Чудесный Нацмен в галифе, в сапогах и в своем знаменитом белом френче, а за его спиной — Совместный Комитет в полном составе: здесь и дедушка Калининьш без бабушки, тут и меткий стрелок маршал Ворошилин, который доброго коня на железный танк не сменял, и 1-й машинист метростроя Моисей Калганович, и Мыкита-шахтер, шахту которого археологи до сих пор не могут раскопать, — этих Соцреализм по совместному портрету знает.
А где другие?
Рыгов с Бухаевым, любимчиком ТАКОЙ партии, — где?
Где сержант Врожуникидзе, совместитель тяжеленной промышленности, который однажды дал в рожу меньшевику Дану Берлибману, за что его экономист Н.Ильин чуть было не попер из ТАКОЙ партии, но в последний момент пожалел и погрозил пальцем:
— Не хорошо драться, Сережа!
Неразлучных Знаменева с Киновьевым, которые не случайный эпизод устроили в ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое, тоже нигде не видно…
Где Демон Революции военмор Бронштейн?
Куда запропастился замкомпоморде Овсей Антоненко, который в Зимнем Логове арестовал сторожа?
Вместо них — другие, новенькие… А за другими — толпа кандидатов с совещательными голосами. Ни сосчитать, ни запомнить…
59. ГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ ПАРТИЙНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ И ПАРТИЙНОЙ НОМЕНКЛАТУРЫ
— Вот он, последний живой герой штурма Зимнего Логова! — восклицает Чудесный Нацмен и взасос целует Соцреализма-богатыря. — Читали его фундаментальный труд «Как ренегат Каутский воюет против врагов народа»?.. Читали, спрашиваю, или нет? Говорите правду, а то хуже будет!
— Читали… — недружно отвечают Народные Совместители.
— Не обманывайте! Если читали — перескажите содержание. О чем там написано? Всем смотреть мне в глаза!
Молчат. Глаза таращат.
— Вот возьмите и прочитайте! А я проверю! — грозит Чудесный Нацмен. — Знаю я вас, иудушек. Все вы меня обманываете. А вот он никогда не врет. У него метод такой — резать правду в глаза. Мне сегодня по телефону говорит
— пойду, говорит, схожу по малой нужде] Безо всякой там дипломатии — пойду, говорит, схожу, а вы подождите у телефона… — Чудесный Нацмен заплакал от смеха и утер слезы рукавом френча, откуда выпала трефовая дама. — Накинь-ка, Макар Егорьевич, на меня шинель, что стало холодать… Вот он какой, Соцреализм-богатырь! Весь в отца! Я ему жизнью обязан, он меня из Разлива спас, когда сионист Юдения на Питер пер. Потом он полком командовал против хана Колчака, комиссарил в Краснознаменной Чапаевской дивизии имени Залезного Феникса, лично порубил шашкой десять… нет, двадцать тысяч белогвардейского офицерья, узкоколейку БАМ в вечной мерзлоте прорубил. Анкету его читали? Говорите правду — читали или нет? Не слышу!
— Ознакомились, — пугливо высунулся чей-то голос.
— Ознакомились… — передразнил Чудесный Нацмен. — Сейчас я проверю. Если вы ознакомились с анкетой, скажите мне: что он делал после узкоколейки?.. А? В анкете написано.
Молчат Народные Совместители.
— А потом он в сыром подвале «Как раскололся стул» писал! — не на шутку разозлился Чудесный Нацмен. — Сними-ка, Макар Егорьевич, с меня шинель, что-то в пот бросило. Кто сказал это слово?
Молчат Совместители. Не знают: какое именно слово? В межнациональном языке слов много…
— Кто сказал «ознакомились»? — настаивает Нацмен. — Пусть выйдет тот, кто сказал это слово. Ему за это ничего не будет, я только на него погляжу.
Молчат.
— Найди и шлепни. Чтобы впредь не обманывал, — приказывает Чудесный Нацмен шоферу Гулько Макару Егорьевичу, который на заре века возил через границу любовные записочки от экономиста Н.Ильина к Нессе Армаггедон. Славное было времячко — пьянка, банка, охранка…
60. ВО ВЕСЬ СОВЕЩАТЕЛЬНЫЙ ГОЛОС
«Вот врет так врет! — премного удивляется Соцреализм-богатырь, наблюдая, как шофер Гулько Макар Егорьевич, у которого рука на муху не поднималась, тащит за шиворот к забору толстенького и усатенького народного совместителя с совещательным голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
— Гости придут, а меня дома нет, — вздыхает Соцреализм.
— Дама сердца, что ли придет? — догадался вечно молчащий шофер Гулько, у которого после революции с женщинами стало совсем туго — двадцать пять часов в сутки работает, забыл, бедняга, как койка выглядит. Иногда, правда, поспит на заднем сиденье «ЗИСа» с открытыми глазами, и опять за баранку.
— Соседка сверху, — охотно отвечает Соцреализм. — Эпоха Кузьминична. Первая шлюха 4-го отделения.
— Слыхал об такой, — подтверждает шофер Гулько, который однажды экономиста Н.Ильина под Брестом из-под ерманского обстрела вывез.
И опять молчит.
— Куда едем-то? — допытывается Соцреализм.
— В Абхазию, — неохотно отвечает Макар Егорьевич, которого экономист Н.Ильин за молчанье и личную преданность наградил именным браунингом и позолоченной саблей.
— Куда-куда?!
— В Абхазию. На озеро Рица.
— Врешь!
— Запомни — я всегда говорю правду, — угрюмо отвечает Макар Егорьевич, бывший личный шофер Кремлевского Мечтателя, а ныне персональный водитель Чудесного Нацмена.
Молча едут в Абхазию.
А известная лошадь, видя такое дело, заржала, поднялась с трамвайных путей и пошла, пошла, заскакала, как жеребенок. Тоже, видать, стукачка.
5. ЛИШЬ БЫ НЕ БЫЛО ВОЙНЫ
58. ГДЕ ДЕМОН РЕВОЛЮЦИИ или КУДА ВСЕ ПОДЕВАЛИСЬ?
Долго ли, коротко ли, но где-то через час молча проехали по пустому шоссе сквозь строй телефонистов в Абхазию.
Там за колючим забором двухэтажная дачка стоит. Скромная. Чугунные царские ворота из Зимнего Логова. Царь-Фонарь, с которого богатырь Соцреализм на Гражданку упал. Под Царем-Фонарем встречает его Чудесный Нацмен в галифе, в сапогах и в своем знаменитом белом френче, а за его спиной — Совместный Комитет в полном составе: здесь и дедушка Калининьш без бабушки, тут и меткий стрелок маршал Ворошилин, который доброго коня на железный танк не сменял, и 1-й машинист метростроя Моисей Калганович, и Мыкита-шахтер, шахту которого археологи до сих пор не могут раскопать, — этих Соцреализм по совместному портрету знает.
А где другие?
Рыгов с Бухаевым, любимчиком ТАКОЙ партии, — где?
Где сержант Врожуникидзе, совместитель тяжеленной промышленности, который однажды дал в рожу меньшевику Дану Берлибману, за что его экономист Н.Ильин чуть было не попер из ТАКОЙ партии, но в последний момент пожалел и погрозил пальцем:
— Не хорошо драться, Сережа!
Неразлучных Знаменева с Киновьевым, которые не случайный эпизод устроили в ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое, тоже нигде не видно…
Где Демон Революции военмор Бронштейн?
Куда запропастился замкомпоморде Овсей Антоненко, который в Зимнем Логове арестовал сторожа?
Вместо них — другие, новенькие… А за другими — толпа кандидатов с совещательными голосами. Ни сосчитать, ни запомнить…
59. ГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ ПАРТИЙНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ И ПАРТИЙНОЙ НОМЕНКЛАТУРЫ
— Вот он, последний живой герой штурма Зимнего Логова! — восклицает Чудесный Нацмен и взасос целует Соцреализма-богатыря. — Читали его фундаментальный труд «Как ренегат Каутский воюет против врагов народа»?.. Читали, спрашиваю, или нет? Говорите правду, а то хуже будет!
— Читали… — недружно отвечают Народные Совместители.
— Не обманывайте! Если читали — перескажите содержание. О чем там написано? Всем смотреть мне в глаза!
Молчат. Глаза таращат.
— Вот возьмите и прочитайте! А я проверю! — грозит Чудесный Нацмен. — Знаю я вас, иудушек. Все вы меня обманываете. А вот он никогда не врет. У него метод такой — резать правду в глаза. Мне сегодня по телефону говорит
— пойду, говорит, схожу по малой нужде] Безо всякой там дипломатии — пойду, говорит, схожу, а вы подождите у телефона… — Чудесный Нацмен заплакал от смеха и утер слезы рукавом френча, откуда выпала трефовая дама. — Накинь-ка, Макар Егорьевич, на меня шинель, что стало холодать… Вот он какой, Соцреализм-богатырь! Весь в отца! Я ему жизнью обязан, он меня из Разлива спас, когда сионист Юдения на Питер пер. Потом он полком командовал против хана Колчака, комиссарил в Краснознаменной Чапаевской дивизии имени Залезного Феникса, лично порубил шашкой десять… нет, двадцать тысяч белогвардейского офицерья, узкоколейку БАМ в вечной мерзлоте прорубил. Анкету его читали? Говорите правду — читали или нет? Не слышу!
— Ознакомились, — пугливо высунулся чей-то голос.
— Ознакомились… — передразнил Чудесный Нацмен. — Сейчас я проверю. Если вы ознакомились с анкетой, скажите мне: что он делал после узкоколейки?.. А? В анкете написано.
Молчат Народные Совместители.
— А потом он в сыром подвале «Как раскололся стул» писал! — не на шутку разозлился Чудесный Нацмен. — Сними-ка, Макар Егорьевич, с меня шинель, что-то в пот бросило. Кто сказал это слово?
Молчат Совместители. Не знают: какое именно слово? В межнациональном языке слов много…
— Кто сказал «ознакомились»? — настаивает Нацмен. — Пусть выйдет тот, кто сказал это слово. Ему за это ничего не будет, я только на него погляжу.
Молчат.
— Найди и шлепни. Чтобы впредь не обманывал, — приказывает Чудесный Нацмен шоферу Гулько Макару Егорьевичу, который на заре века возил через границу любовные записочки от экономиста Н.Ильина к Нессе Армаггедон. Славное было времячко — пьянка, банка, охранка…
60. ВО ВЕСЬ СОВЕЩАТЕЛЬНЫЙ ГОЛОС
«Вот врет так врет! — премного удивляется Соцреализм-богатырь, наблюдая, как шофер Гулько Макар Егорьевич, у которого рука на муху не поднималась, тащит за шиворот к забору толстенького и усатенького народного совместителя с совещательным голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22