Простите. Недошпионил.
Попрыгали, покатились и стали кольцом вокруг борта семе-
ро из одного стручка. Не семеро, тридцать, бравый полевой от-
ряд Ночной Стражи.
Петров выбрался из кустов и, стараясь не смотреть на
усеянные пузырями руки, побрел к вертолету. Запоздало, но от-
того особенно зло отозвалось ушибленное бедро, но он не поз-
волил щадиться, хромать. Позже, когда будет теплая ванна,
постелька, телевизор, набитый умными, уверенными людьми, не
грех и расслабиться, надеть шлепанцы и сесть в кресло у шах-
матного столика, на котором стоит - дожидается позиция партии
с Ковалевым, открытое первенство России по переписке. Лучше
всего двинуть пешечку на а четыре.
Майор выбежал навстречу:
- Виктор Платонович, вы... - и осекся.
- Хорош, правда, - тот усмехнулся, и пузырек в углу рта
лопнул, пустив кровавую дорожку по подбородку. - Посылайте
отряд к большому убежищу, люди там, внизу.
- Люди?
- Все население "Делянки". Почти все.
С тихим шорохом обваливались края каверны, едкий дым
слабо курился в наступившем штиле.
Параллельная цепь. Правленцы думали, что включают венти-
ляцию, а на деле - самоликвидировались. Должны были рвануть
оба убежища, но в большом бункере ночью шпион потрудился. Ше-
лудивый хвастун.
- Семененко! - позвал майор, но доктор и сам спешил, се-
ребристый чемоданчик в его руке сулил облегчение и благость.
- Сейчас, сейчас, Виктор Платонович, - крышка щелкнула,
откинулась, врач замер над открывшимся богатством.
- Что это там горит? - майор кивнул вдаль. - Летели, ви-
дели.
- Вещественные доказательства. Автоцистерна с люизитом.
Думаю, для страховки хотели закачать в убежище, если что не
сработает.
Солдаты выбили дверь бункера и нырнули вниз. Разберутся.
- Сначала глаза, - врач закапал из флакона с пипет-
кой-насадкой. - Пусть как следует промоет.
Петров дернул головой. Жжение только усилилось.
- Все, все, Виктор Платонович, больше не буду, - пена из
другого баллончика облепила руки, лицо, врач водил у шеи.
Кондитером ему работать, торты к юбилеям украшать.
Петров расставил руки в стороны, глядя, как падают на-
земь ошметки медовой пены.
- Смените одежду, - скомандовал врач.
- Она защитная, пропитанная от газа, - но сменил. Долго
ли умеючи? Пять минут с помощью врача, включая белье.
Люди поднимались на поверхность и, ослепленные солнцем,
сбивались в беспомощную толпу, рыхлую, аморфную. Дети ожили
быстрее других, настороженно-любопытно поглядывали на странно
не злых солдат.
- Сейчас мы для них - захватчики, чужаки, - вернувшийся
майор озабоченно смотрел на часы. - К полудню автоколонна по-
доспеет. А пока - накормим людей. Желудок, он лучше всего
убеждает, кто друг, а кто враг.
Из выгруженных ящиков рослый старшина доставал пакеты и
раздавал робевшим людям. Дети и тут побойчее - бережно снята
золоченая фольга, надкушена первая шоколадка. Приспособятся.
- Пайки, чай, гуманитарные? Бундесвер?
- Что? - майор озадаченно взглянул на Петрова, потом
рассмеялся. - Действительно, импорт. Дали маху. Ничего, пусть
привыкают.
Учительница поднялась из ложбинки, отряхнулась машиналь-
но от пыли и, отрешенно глядя перед собой, неуверенно прибли-
зилась к остальным.
- Нина Ивановна! Нина Ивановна, вам сюда! - позвал Пет-
ров. Не узнала, конечно - в пене, в новой одежде, но - подчи-
нилась. Горе побежденным.
- Позвольте представить - майор Российской армии, коман-
дир отряда Глушков - учитель...
- Власовцы, - перебила учительница, закусив губу. Держит
марку.
- Зачем же сразу ярлыки навешивать, Нина Ивановна? Непе-
дагогично и давно осуждено. Вашего звания, правда, не знаю,
думаю, не ниже. Или сохранили на "Делянке" и спецзвания?
- Не понимаю, - устало отозвалась учительница. Срослась,
сроднилась с ролью.
Майор настороженно смотрел на Петрова.
- Глаза вас выдают. Глаза. Вы ведь из зачинателей "Де-
лянки", еще бериевского призыва, не так ли?
- О чем вы?
- Любой окулист скажет, что у вас искусственный хруста-
лик в глазу, федоровский.
- Что? - майор подобрался, напрягся.
- Катаракта развилась. Возраст, радиация, пришлось отлу-
читься от подопечных, оперироваться. Сейчас незаметно, а
ночью, при лампе нет-нет, а и сверкнет глазами, дух захваты-
вает.
Учительница дернулась, но майор успел:
- Ампула в воротнике? А мы ее ножичком срежем, чик - и
нет!
Хватит, пора и честь знать.
Петров сел в тень вертолета, стараясь не слышать, как
рвется из рук дюжих спецназовцев учительница. Забыв про шоко-
лад, жались к взрослым ребятишки, а те, стараясь не смотреть
в сторону вертолета, давясь, глотали вдруг ставшие поперек
куски. Ничего, скоро запросите головой выдать - и Нину Ива-
новну, и других... Хотя... Кто знает.
Подошел врач, бросил пустой шприц в землю, и тот зака-
чался на толстой игле.
- Пять кубиков реланиума. Едва угомонилось. Как вы?
- Терпимо, - пробормотал Петров.
- Ничего, до свадьбы заживет, - врач запнулся, поблед-
нел. - Извините, глупость сморозил.
Петров не шевелился.
Замереть, не думать, не чувствовать. И тогда, есть на-
дежда, придет, наконец, чистый, спокойный сон.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14