Если Анакха освободит вас, ваши дети пожрут наших. Этому не бывать.
– Гхномб! – проревел Кхвай. – Дай ей ручательство!
Гигантское лицо бога еды исказила мука.
– Не могу! – почти прорыдал он. – Это умалит меня! Наши дети должны есть! Все, что живет, – еда!
– Наши дети погибнут, если ты не согласишься! – Трава под ногами бога огня задымилась.
– Кажется, я вижу, за что можно зацепиться, – пробормотал Улаф по-эленийски. И снова заговорил на языке троллей:
– Слова Гхномба справедливы. Почему он один должен умалить себя? Каждый из вас должен умалиться. Иначе Гхномб не согласится.
– Он говорит верно! – взвыл Гхномб. – Я не умалю себя, если все не умалятся.
Другие Тролли-Боги скорчились, и на их уродливых лицах отразилась та же мука, что и на лице Гхномба.
– Чего ты хочешь? – голос принадлежал богу, который до сих пор молчал.
– Бог льда, – шепотом представил Улаф говорящего. – Шлии.
– Умалите себя! – упрямо потребовал Гхномб. – Я не соглашусь, если вы не согласитесь!
– Тролли! – вздохнула Афраэль, закатив глаза. – Примете ли вы мое посредничество? – обратилась она к чудовищным божествам.
– Мы слушаем твои слова, Афраэль, – с сомнением ответил Гхворг.
– Наши цели едины, – начала Богиня-Дитя. Спархок застонал.
– В чем дело? – быстро спросил Улаф.
– Она собирается произнести речь – ничего не скажешь, нашла время!
– Заткнись, Спархок! – огрызнулась Богиня-Дитя. – Я знаю что делаю! – Она вновь повернулась к Троллям-Богам.
– Киргон обманул ваших детей, – начала она. – Он привел их по льду-который-не-тает, чтобы в этом месте они воевали с моими детьми. Киргон должен быть наказан!
Тролли-Боги проревели свое согласие.
– Вы присоединитесь ко мне и моей семье, чтобы причинить боль Киргону за то, что он сделал?
– Мы причиним ему боль сами, Афраэль! – прорычал Гхворг.
– И сколько ваших детей умрет при этом? Мои дети могут преследовать детей Киргона в землях солнца, где ваши дети умрут. Присоединитесь вы к нам, чтобы Киргон страдал сильнее?
– В ее словах мудрость, – сказал своим собратьям Шлии. Изо рта бога льда вырывался пар, хотя было тепло, и снежинки, мерцая, сыпались из пустоты на его массивные плечи.
– Гхномб должен согласиться, чтобы его дети не ели моих, – настаивала Афраэль. – Если он не согласится, Анакха не освободит вас из власти своего отца!
Гхномб застонал.
– Гхномб должен согласиться, – продолжала она. – Если он не согласится, я не позволю Анакхе освободить вас, и ваши дети достанутся Киргону. Гхномб не согласится, если все вы тоже не умалите себя. Гхворг! Твои дети больше не должны убивать моих детей!
Гхворг воздел к небу огромные лапы и завыл.
– Кхвай! – неумолимо продолжала Афраэль. – Ты должен смирить пожары, которые сжигают леса Талесии каждый год, когда солнце возвращается в северные земли!
Кхвай подавил рыдание.
– Шлии! – резко бросила Афраэль. – Ты должен сдержать реки льда, которые сползают с гор. Пусть они тают, когда достигают долин.
– Нет! – взвыл Шлии.
– Тогда ты потеряешь всех своих детей. Сдержи реки льда, или будешь один рыдать в северных пустошах. Зока! Каждая самка тролля будет производить на свет не больше двоих детенышей.
– Никогда! – проревел Зока. – Мои дети должны плодиться!
– Твои дети сейчас принадлежат Киргону. Ты хочешь умножать силу Киргона? – Она помолчала, глаза ее сузились. – Последнее соглашение я требую от вас всех, иначе я не позволю Анакхе освободить вас.
– Что ты требуешь, Афраэль? – спросил Шлии стылым, как лед, голосом.
– Ваши дети бессмертны. Мои – нет. Ваши дети тоже должны умирать – каждый в назначенное ему время.
Тролли-Боги разразились исступленным гневным воем.
– Верни их в их темницу, Анакха, – сказала Афраэль. – Они не согласны. Торг закончен. – Она сказала это на языке троллей, явно предназначая свои слова для взъярившихся Троллей-Богов.
– Подожди! – закричал Кхвай. – Подожди!
– Ну что? – спросила она.
– Позволь нам отойти от тебя и твоих детей, чтобы могли обсудить это чудовищное требование.
– Только недолго, – сказала Афраэль. – Мое терпение коротко.
Пять гигантских фигур отступили вглубь пастбища.
– Ты уверена, что не зашла слишком далеко? – спросила Сефрения. – Твое последнее требование может уничтожить всякую возможность договориться с ними.
– Я так не думаю, – ответила Афраэль. – Тролли-Боги неспособны думать о будущем. Они живут настоящим, а в настоящем для них важнее всего отнять у Киргона своих троллей. – Богиня-Дитя вздохнула. – На самом деле мое последнее требование – самое важное. Люди и тролли не могут жить в одном мире. Кто-то должен исчезнуть с лица земли. Я предпочитаю, чтобы это были тролли, а ты?
– Ты очень жестока, Афраэль. Ты вынуждаешь Троллей-Богов способствовать вымиранию их собственных приверженцев.
– Тролли так или иначе обречены, – со вздохом сказала Богиня-Дитя. – В мире слишком много людей. Если тролли станут смертными, они попросту тихо исчезнут. Если вам, людям, придется перебить их, половина человечества погибнет вместе с ними. Я столь же нравственна, сколь и прочие боги. Я люблю своих детей и не хочу, чтобы половину их убили и съели в Талесийских горах в войне с троллями не на жизнь, а на смерть.
– Спархок, – сказал Стрейджен, – помнится, когда мы шли через Пелозию в Земох, Кхвай сделал так, чтобы ты мог видеть Мартэла и слушать его разговоры.
Спархок кивнул.
– Может Афраэль это сделать?
– Я же здесь, Стрейджен, – заметила Флейта. – Почему бы тебе не спросить об этом у меня?
– Нас еще не представили друг другу надлежащим образом, Божественная, – ответил он с изящным поклоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173