Нейт молнией вылетел из бара и не останавливался до тех пор пока не
очутился в многолюдном районе. Когда же он наконец остановился и
огляделся, то понял, что влип.
Он стоял на Стейт Стрит в тот самый момент, когда масса людей
начинает расходиться из клубов...
Они преследовали его пятнадцать кварталов, и Нейт оторвался от двух
последних - шикарной негритянки в обалденной натуральной шубе и
пятидесятилетней матроны, которая пыталась использовать использовать свою,
искусственную, вместо лассо, - лишь на какой-то изрытой канавами стройке.
Когда они пропали из виду, Нейт еще долго слышал их вопли.
Приметив мотель на углу Шор Драйв и Огайо, Нейт завернулся получше в
то, что осталось от его одежды и проверил кошелек, который, славу богу, не
потерялся, когда эти скауты в юбках, - или скаутки? - отрывали рукава от
его пиджака.
Оказавшись за стенами мотеля и временно ощутив себя в безопасности,
Нейт снял номер. Администратор, молодой шептун в белоснежной рубашке, с
белоснежным галстуком и аналогично белоснежным лицом, посмотрел на Нейта с
несрываемой симпатией и предложил ему ключи от свадебного люкса.
Одинокий, оторванный от привычного распорядка жизни, Нейт таки
настоял на своем выборе и поднялся лифтом наверх, оставив белоснежного
администратора в сильном возбуждении.
Номер, который выбрал для себя Нейт, был маленьким и спокойным. Нейт
задернул шторы, запер дверь, подпер стулом дверную ручку и тяжело
опустился на край кровати. Через некоторое время он окончательно
протрезвел, расслабился, но зато теперь разболелся желудок. Нейт медленно
разделся и забрался под горячий душ.
Намыливаясь, он размышлял. Хорошее это место для размышлений - душ.
Живя в Торонто, он мог, по крайней мере, хоть как-то себя обеспечить.
Он сам создал себе такие условия, которые при всей свой мрачности, все же
позволяли ему сносно существовать.
Но теперь Нейт понял, что нужно, в конце концов, что-то делать пора
прекратить это безрадостное существование, которое год от года становилось
все невыносимей. В двадцать семь лет ему не осталось уже никаких надежд. И
безнадежность эта преследовала его с тех самых пор, как в нем проснулся
мужчина.
Услышав о докторе Бреммер, он сильно колебался, - как-никак женщина.
Но отчаянье усыпляет бдительность и он все-таки договорился о встрече. А
теперь что: и цветочки осыпались и ягодки уже сорваны - только хуже стало.
Конечно, поездка в Чикаго была изначально идиотской затеей. И что теперь
делать? Как выбираться с вражеской территории с минимальными потерями?
Нейт нехотя посмотрел на себя в зеркало.
В зеркале отразилось его обнаженное тело.
Он действительно неплохо сложен.
И лицо у него хорошее, пожалуй, и правда, красивое... даже
неотразимое...
Пока он смотрел на себя в зеркало, отражение начало мерцать и
расплываться. Волосы отросли и посветлели, налились груди, а волосы с тела
исчезли... Под его пристальным взглядом весь образ изменился...
Теперь перед ним стояла самая красивая женщина, какую он когда-либо
видел.
Слова маленького человечка из бара на мгновение промелькнули в
памяти, но тут же растворились в преклонении перед существом в зеркале.
Он потянулся к ней, но она отодвинулась.
- Убери руки, не приставай! - произнесло существо.
- Но я люблю тебя, в самом деле, люблю!
- Я честная девушка, - сказало отражение.
- Но я хочу не только твоего тела, - поспешно продолжил Нейт, в его
голосе прозвучали умоляющие нотки. - Я хочу любить тебя и жить с тобой всю
жизнь. Я построю для тебя хороший дом. Я всю жизнь ждал именно тебя!
- Ну, - откликнулась девушка, - я, конечно, могу немного поболтать с
тобой. Но ты рукам воли не давай!
- Конечно, конечно, - пообещал Нейт. - Я их вообще уберу.
И они жили долго и счастливо.

1 2 3