Они подошли к люку шлюза и постучали.
Места внутри оказалось намного больше, чем в шаттле. Джозеф был
перестроен и модернизирован, конструкция была невиданной доселе. По всей
видимости, ядерное оборудование занимало меньше места, чем химическое
топливо и двигатели, появилась возможность использовать один из топливных
баков монстра под жилье. Создавалось ощущение, что находишься в
футуристической субмарине. В некотором роде это и была футуристическая
субмарина.
- Коррекция курса, - сказал Гротон дежурному. - Вы можете прицепить
скоп к этому малышу?
- Разумеется, дня за два, - охотно ответил тот.
- Дело срочное. Два часа.
- Я могу подвести его туда. Но укрепить скоп на ракете - это требует
времени. Нужна бригада человек в двадцать, причем квалифицированных.
Гротон закатил глаза:
- Черт! Хорошо, подведите ракету, а я сделаю все, что смогу. Иво,
давайте назад, на станцию, и расскажите все Афре, а я поговорю пока с
Ковоновым. Будет нелегко.
Дежурный поднял руку:
- Я, конечно, понятия не имею, о чем вы говорите, но не лучше ли
будет, если _в_ы_ поговорите с мисс Саммерфилд?
- Нет. Иво не знает, - он запнулся. - Черт возьми. Конечно. Так и
должно быть. Иво, идите к Ковонову и скажите, что нам нужно. Не теряйте
времени.
Терпение Иво лопнуло.
- Что, конкретно, вы замышляете? Зачем нужно цеплять макроскоп к
Джозефу?
- Я же сказал, для коррекции курса.
- А чем плох нынешний курс? Макроскоп прикреплен к станции, в конце
концов.
- Мы считаем, что он скоро упадет на Солнце.
- Это же смешно! Он на орбите! И станция...
Дежурный улыбнулся:
- Она тоже может упасть. Все равно ООН все взорвет.
- Теперь понятно, зачем нужна бригада? Объясните это Ковонову.
Иво понял, что более внятного объяснения ему не добиться. Он сердито
защелкнул шлем и вышел в тамбур шлюза.
Жилищем Ковонова была комната на уровне с высокой гравитацией, - Иво
нашел, что это хороший способ отваживать надоедливых визитеров, любой кто
находится здесь слишком долго, быстро утомлялся. Недолгое увеличение веса
легко переносимо, но длительная доза должна быть малоприятна. Интересно,
как переносит этот сам хозяин?
Ковонов поднял глаза от книжки, напечатанной незнакомым шрифтом, Иво
решил, что она на русском.
Ковонов ничего не сказал. Языковый барьер!
- Гротон говорит, что нам нужна бригада из двадцати человек, иначе
макроскоп упадет на Солнце, - изложил просьбу Иво, отметив про себя, что
русский не понял ни слова.
Ковонов серьезно выслушал его, затем нажал два тумблера. Иво услышал
собственную речь - это была запись. Другой голос протараторил нечто
невразумительное - перевод.
Ковонов кивнул.
- Вы мне можете объяснить, в чем дело? Я не понимаю...
Ковонов жестом заставил его замолчать. Он выключил аппарат, даже не
выслушав перевод и достал маленькую доску и два цветных мелка. Затем
поставил на доске три синие точки.
Что за спраут-мания? Создавалось впечатление, что для ученых на
станции игра значила больше, чем жизнь. Неужели Ковонов решил уйти от
вопроса и заодно взять реванш?
Но на этот раз на турнир было не похоже. Ковонов соединил точки сам,
не предлагая мелок Иво. Он проиграл не очень сложную трехточечную партию.
Всего было семь ходов:
В результате получилось нечто вроде лопаты.
- Но игра не закончена, - сказал Иво. - Есть еще две свободные точки
на концах.
Ковонов перевернул доску, не вытирая рисунок, и поставил три точки,
но уже ближе друг к другу, и красным мелком. И на этот раз игра тоже была
остановлена за один ход до конца, и рисунок напоминал телескоп.
Он протянул доску Иво. Очевидно, рисунки были важнее, чем сама игра,
породившая их. На одной стороне лопата, на другой телескоп. Интуиция
подсказала Иво, что они топологически идентичны, один образ можно
деформировать в другой, не стирая и не пересекая линии. Это была, по сути,
одна и та же игра, одинаково сыгранная. Трехточечный этюд спраута, один
ход до завершения.
Ковонов пытался что-то сообщить ему.
Он понял и это. Лопата и скоп, оба связаны спраутом. Или, обобщая,
паровой экскаватор и макроскоп. Он участвовал в турнире и - _в_ы_и_г_р_а_л
м_а_к_р_о_с_к_о_п_!
Смерть сенатора Борланда положила конец проекту, как ты тут не крути.
Это был исход, которого не желали ни научные сотрудники, ни персонал
станции. Так думали все, вне зависимости от национальности. Казалось,
ничто уже не остановит ООН от осуществления принятого им
политически-выверенного решения.
Только если кто-нибудь не сопрет макроскоп и спасет его тем самым от
разрушения. Ковонов, очевидно, полагал, что это будет он - пока Иво не
победил его в финале. Сейчас макроскоп был его бременем.
А ведь это, несомненно, означает бегство с Земли. Такая грандиозная
кража...
Иво был уверен, что совершит ее. Все верно - макроскоп был слишком
большой ценностью, чтобы просто бросить его, или вверить его судьбу
политическим интригам. Одно лишь существование разрушителя заставляло
продолжать начатые исследования. Самоизоляция означала для человечества
путь пробоскоидов.
Знания Вселенной (или, как минимум, галактики) лежали перед
человеком, даже если он не мог до них пока дотянуться. Необходимо добыть
это знание, невзирая на недальновидность местных политиков. Иво мог
работать с макроскопом, поскольку вышел живым из разрушителя. Он мог не
бояться ловушек или разрушения мозга в главном диапазоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184