И она протянула Орб арфу.
— Но ведь дождь погубит твои барабаны! — сказала Орб ударнику.
— Им это не вреднее, чем арфе. И потом, кому они нужны, если кошмарные твари слопают Иону?
Орб поняла, что он прав.
— Я попробовала спеть Утреннюю Песнь… На них это не действует.
Ударник глядел на приближающуюся орду.
— Знаешь какие-нибудь песни насчет скелетов? — спросил парень, явно храбрясь.
— Только одну. Ее пел мне в детстве отец. Это шутка — такие поют на Хэллоуин.
— Попробуй, — сказал ударник и принялся расставлять барабаны.
— Но это же нелепо! — пробормотала Орб. Впрочем, не более нелепо, чем танцующие скелеты. Она взяла арфу.
— Похоже, «Волынка пьяного матроса»? — спросила вдруг Иезавель, глядя на танцоров.
— Что-что? — переспросил ударник.
— Танец такой. Я его выучила лет пятьдесят назад, когда работала с одной танцевальной группой.
— Ты что, была танцовщицей?
— Этого я не говорила.
— Ох! — пробормотал ударник.
Орб начала петь и играть. Ударник подхватил ритм.
Вы видали призрак Тома?
Без всего — один скелет!
Это была забавная песенка-страшилка, но для Орб она значила очень много. Девушка снова вспомнила детство, Пейса, который щекотал ее и пел эту песенку, а скрытый оркестр его магии заполнял весь ее маленький мир. Как Орб любила своего отца! Теперь он умер. И если там, где он сейчас, есть скелеты, конечно, он поет им эту песенку, а они весело хохочут.
Орб не знала, что течет по ее лицу — дождь или слезы.
Но и эта песня не остановила демонов. Твари подошли еще ближе. Теперь было видно, что они выстроились фалангами и первая фаланга подошла уже совсем близко к огромному хвосту Ионы.
Орб попробовала спеть другую песню — из тех, что группа исполняла на концертах. Не помогло. Похоже, музыка в данном случае просто не действовала.
Один скелет отделился от первой фаланги. Костяные ноги отбивали по воде дробь, словно по палубе.
— Ну точно, «Волынка пьяного матроса», — сказала Иезавель. — Один из немногих танцев, которые я знаю.
Она принялась танцевать, кренясь и пошатываясь, как преследующие их скелеты.
— Сначала ступаешь сюда, а потом сюда, потом поворачиваешься и делаешь шаг назад, — объясняла Иезавель, не прекращая танца. — От этого ты теряешь равновесие, поэтому надо сменить ногу — вот так.
Скелет остановился и повернул череп, чтобы лучше видеть танцующего суккуба.
— Смотри! — сказал ударник. — Они танцоры и реагируют на танец!
Скелет снова двинулся вперед. Подойдя к хвосту Рыбы, он протянул руки и обнял его. Иона подпрыгнул, будто от удара током. И действительно, в том месте, которого коснулся скелет, мелькнула яркая вспышка. Скелет исчез, а часть хвоста огромной Рыбы сама превратилась в скелет!
— Черт! — пробормотал ударник.
— Я же вам говорила, что он не зря боится демонов, — сказала Иезавель.
— Они хотят превратить его в свое подобие — и их здесь для этого более чем достаточно.
Еще один скелет отделился от первой фаланги и двинулся вперед.
— Я должна остановить их!
Орб протянула суккубу арфу и зашагала по направлению к хвосту Рыбы. Она даже удивилась, что так легко отдала демону свое бесценное сокровище. Но Орб знала, что арфа не потерпит прикосновения существа злого или бесчестного. А Иезавель, хоть она и демон, — ни то ни другое.
— Эй, ты что! — крикнула Иезавель и побежала за ней. — Тебе-то и одного скелета хватит! По-моему, они уносят с собой кусок тела, равный им по массе.
Орб остановилась. Очень разумное замечание. Чего она достигнет, если превратится в скелет? Но разве можно смотреть на весь этот ужас и не пытаться предотвратить его? Девушка расстроилась и разозлилась.
— Они все танцоры, — повторил ударник, подходя к ним поближе. — Орб, ты же знаешь танец, который кого угодно с копыт собьет!
Орб оцепенела. Потом ей пришло в голову, что Иона пришел к ним лишь после того, как она станцевала ему танану. Может, танана остановит ужасных танцоров?
Второй скелет подошел уже совсем близко к хвосту. Орб решилась.
— Отбивай ритм, как для Утренней Песни, — бросила она ударнику. — Я буду плясать.
— Понял, — кивнул молодой человек и рванулся снова расставлять барабаны.
— Я пойду скажу остальным, — сообщила Иезавель и провалилась сквозь пол.
Ударник начал отбивать ритм. Звучало хорошо — и все же недостаточно хорошо.
— Нужна магия, — промолвила Орб и коснулась плеча юноши. И как только она это сделала, магия действительно появилась.
— Понял, — повторил ударник.
Он продолжал отбивать ритм. Теперь, когда пришла магия, песня стала похожа сама на себя. Орб начала танцевать. И тут только заметила, что ее халат насквозь промок и липнет к телу, как пластырь, а полы его больно хлещут по ногам. Девушка содрала халат и отшвырнула в сторону, оставшись в одной только ночной рубашке. Она понимала, конечно, что тонкая ткань рубашки облепила ее, как вторая кожа, и выглядит это даже неприличнее, чем просто обнаженное тело. Но ничего не поделаешь — ей нужна свобода движений.
Под барабанный бой Орб танцевала танану, обращаясь к скелету, как к своему партнеру. Тот остановился и уставился на девушку, а потом тоже принялся плясать танану, забыв про свою ужасную джигу. Скелет повторял все движения Орб — прыгал, кружился и искоса бросал на нее долгие взгляды; это было тем ужаснее, что глаз у него не было. Сомнений нет — она нашла, на что отзываются скелеты. Но что же дальше?
Во всяком случае, пока этот скелет не исчез, остальные не двинутся с места. Если Орб сумеет задержать его надолго, гроза может кончиться, и Иона вновь поднимется в небо.
Ритм ускорялся, подчиняя себе все вокруг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109