— Что случилось? Вы мне не верите? — спросила она.— Ты прошла? — первым обретя дар речи, сказал Эхс.— Как… — Чекс осмотрелась по сторонам. — О!Так я по другую сторону ворот!— Ты победила, — сказал скелет.— Я победила! — и Чекс расплылась в радостной улыбке. — Победила то, чего раньше больше всего стыдилась и боялась. Призраки исчезли, а с ними исчезла и преграда, которая была всего лишь неким образным отражением моих страхов. Теперь я ничего не боюсь…И, чтобы подтвердить это, Чекс прошла сквозь железные прутья ворот, потом вернулась и снова прошла.Эхс подошел к воротам — его двойник подошел тоже. Эхс коснулся ворот — двойник коснулся ворот. Эхс убрал руку. Для него ворота не исчезли.— Кентавр ифчез, но офтальные по-прежнему там, за воротами, — вздохнул копуша.— Каждому из нас предстоит победить свой плохой сон, — сказал Эхс.— Вперед, Прокопий, — скомандовал копуша и пошел к воротам.Оба Прокопия, настоящий и зомбический, сошлись нос к носу. Потом они взаимопоглотились и начался сон……Тоннель, стены которого увешаны гнилушками, излучающими мягкий свет. Копуша проникает в тоннель сквозь стену, без труда раскопав ее своими магическими железными когтями.В тоннеле уже кто-то есть… Хотя очертания туманны, но можно догадаться, что это фемина, и она не из рода Прокопиев. Глаза ее и мех меняют цвет, как у Прокопиев, но все равно она другая.— Королева скалдырников? — полувопросительно произнесла Чекс.Эхс вдруг вспомнил демонессу Метрию. Демонесса, королева… Так вот, оказывается, что мучит копушу — женщина?Тем временем Прокопий успел приблизиться к скалдырнице. Они обнюхались, и вдруг покатились откуда-то волны благоухания, словно разом расцвели сотни цветов. Медяшка Роза… Эхс почему-то вспомнил о ней. Хотя она-то ведь медная и пахнет от нее не цветами, а металлом.Копуша отпрянул.., и сон выключился. Копуша как стоял по эту сторону ворот, так там и остался.— Этого я и боялся, — с горечью произнес он.— В тебе, как я поняла, пробудилась страсть к королеве? — спросила Чекс.— Да. Но ефли б я уфтупил этой фтрафти, то попал бы в ловушку.— А ты не уступил, значит, тебе нечего стыдиться. Ты выполнил свой долг, иначе бы мы не шли сейчас за направляющим заклинанием.— Однако я был так близок к падению, — признался копуша. — И вфе из-за того, что я никудышный.— Никудышный? — почти возмутился Эхс. — Да таких Прокопиев еще поискать надо! Ты отличный парень!— Ну что ты, — махнул лапкой копуша. — На фамом деле я, как и Чекф, отверженный.— Ничего не понимаю, — сказала Чекс. — Разве все это время ты не был послом своего народа?— Был.., но не потому, что я фамый лучший, а потому, что.., фамый нефчафтный.— Несчастный? Но в чем же твое несчастье? — продолжала допытываться Чекс.— Ну что ж, раз вфе признаютфя, то и я признаюфь, — тяжко вздохнул Прокопий. — Я был влюблен в одну крафавицу, но она предпочла другого.— Красотка предпочла другого? Ну и что? Другая бы приголубила.— У наф, Прокопиев, иные нравы. Ефли фемина отвергает мужчину, то на нем навеки офтаетфя клеймо. Путь к любви и фемейной жизни перед ним закрыт.., закрыт навеки.— Из-за одной любовной неудачи — навеки? — подняла брови Чекс. — Довольно глупо!— Ефли бы ты была нашей феминой, то раффуждала бы иначе, — сказал копуша. — Прокопий, отвергнутый феминой, вфе равно, что крылатый кентавр.— Да, плохи твои дела, — согласилась Чекс.— Но ты же помогаешь своему народу? Это очень даже почетно, — пожал плечами Эхс.— Я не помогаю, а профто.., убегаю от фамого фебя.— И все же у тебя есть миссия, и ты делаешь все, чтобы ее выполнить!— Да. Но как только вфпомню Фкалди…— ..Тебе тут же хочется на все, кроме любви, махнуть рукой, — договорила за него Чекс. — И я тебя понимаю. Но при встрече с королевой ты поборол искушение, значит, тебе нечего стыдиться.— Но прежде, чем побороть, я же его почувфтвовал, — возразил копуша. — Фтыдно, что почуфтвовал.— А мне кажется, что ты боишься и стыдишься чего-то другого, — сказала Чекс. — И встреча с этим другим у тебя еще впереди.— Ну что ж, — вздохнул копуша, — пофмотрим.И он вновь направился к своему двойнику.Вновь образовалась картина. Сладчайшая королева Скалди снова приблизилась к копуше. Сильно повеяло ароматом цветов.Копуша не стал убегать. Чуть подумав, он неуклюже обнял королеву. Значит, искушения он не стыдится? Тогда в чем же дело?Королева пошевелила носиком. Кажется, она принюхивалась. И тут появилась еще одна картинка. Картинка внутри картинки: какая-то прокопиевская фемина разочарованно отворачивается от копуши.— А, я поняла — королева учуяла, что наш копуша неудачливый жених, — вполголоса проговорила Чекс.Королева порывисто отвернулась. Аромат цветов поблек. Копуша остался один.., снова отверженный.Проснувшись, копуша понуро отошел от ворот.Теперь причина его тревоги стала ясна: он боялся, что королева, почувствовав в нем неудачника, отвергнет его ухаживание. И получится, что из-за любовного увлечения он позабыл о своей миссии, но и любовное увлечение тоже окончилось бесславно..— Пустяки, — успокоила Чекс, — Для спасения Долины ты делаешь все, что в твоих силах. А чем это завершится, никто не знает. Если поражением, то в этом не ты будешь виноват. А королеве, если она тебя отвергла, самой же будет хуже. Не тебе, а ей!— Но я же так размягчилфя! — горестно возопил копуша.— Только во сне, в плохом сне, — напомнила Чекс. — А» это вполне поправимо.И копуша вновь пошел к воротом. Вновь начался сон.., и тут же закончился, а копуша наконец оказался по другую сторону ворот.— Вот видишь, — сказала Чекс. — Этот сон утратил власть над тобой. Ему даже начаться как следует не удалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90